Однако то, что такая странная встреча у них состоится, – и представить не могла.
В Киев она прибыла, светясь от счастья и гордости. И называли ее уже княжной Ольгой, потому что в свой род ее принял не кто иной, как сам Олег Вещий. Князь-волхв семьи не имел, как и положено волхву, вел жизнь целомудренную, с бабами не спал. Один был как перст, оттого и гордилась Ольга, что он ее приемной дочерью признал да нарек по своему имени – Ольга.
Теперь она Игорю должна была еще милее стать. Игорь как будто и обрадовался ее приезду: сам встречать вышел к пристани, на руках вынес с корабля, поцеловал при всем народе, разглядывая ее, такую непривычную в богатой горностаевой шубке, в шапочке, крытой парчой, с подвесками-колтами, падающими от висков до груди золочеными дисками на цепочках. А потом вдруг повернулся к Олегу.
– Скажи, княже, как женюсь, ты признаешь меня полноправным князем? Дашь власть?
Но Олег прошел мимо, не ответив. Игорь вмиг потемнел лицом. Шел рядом с Ольгой, словно чужой. А как оказались они втроем в этой самой горнице, Игорь вновь подступил к князю, стал требовать ответа.
– Ты меня всему Киеву показал, когда Аскольда с Диром убивал. Я сын Рюрика! Отчего же от власти отлучаешь?
– Властвовать тебе еще рано, – наконец вымолвил Олег, скидывая богатое корзно[14]. – Ты в гриднице с боярами и часу усидеть не можешь, все норовишь к дружине умчаться да в поход отправиться. Пока ты больше воин, Игорь, нежели правитель. Воевать-то опасно, но интересно и почетно. Не зря ты славным воителем стал, Игорь, сын Рюрика. Однако куда сложнее вникать в государственные нужды и дела, от которых пока ты нос воротишь да покрикиваешь на бояр, чтобы те заботами своими не докучали.
– Да зачем же мне все эти суды да ряды? Зачем сидеть в гриднице с боярами толстобрюхими? Есть ведь закон, Правда русская, вот пусть по ней сами и разбираются. Настоящий же князь…
Олег резко поднял руку, заставляя Игоря замолчать. Тот и умолк, только глаза синие горели под седой прядью. Смотрел на Олега не отрываясь, словно забыв, что невеста его нарядная тут же на скамье сидит.
Олег негромко сказал:
– Вот женишься, остепенишься, а там поглядим.
Повисла тишина, прерываемая лишь бурным дыханием Игоря, младшего князя, зачастую называемого княжичем, ибо он под Олегом ходил.