— Простите, мессир. Я его
упустил.
Звенислав кивнул. По его виду не
скажешь, о чем он думает на самом деле, но у меня сложилось
впечатление, что такого результата старый вампир ждал. Наконец
висевший в воздухе пленник дернулся, обмяк, глаза его закатились.
Мастер города отвернулся и перевел взгляд на безрадостную картину.
Посреди разгромленной комнаты — даже стены треснули, что уж
говорить о хрупких вазах и прочих мелочах — стояли два охранника, в
растерянности глядя на ревевшую в три ручья младшую госпожу. Чистый
Родник по-прежнему не могла оторваться от моей тушки. Даже не
обращала внимания на испачкавшееся в крови платье.
— Не реви. От частых слез цвет лица
портится.
Всхлипы постепенно начали затихать.
«Однако вампир неплохой психолог», — пришла в голову вялая
мысль.
Вампир присел рядом с нами и принялся
оглядывать мои раны. Посмотреть было на что — обрывки щупальцев
вокруг шеи, уцелело одно, которое сейчас и цепляется за что ни
попадя. Половины передней лапы нет, равно как и когтей на второй
передней, куцый огрызок хвоста бессильно вытянулся вдоль покрытого
сетью сочащихся кровью ран туловища. Морды нет, как будто по ней
ударили рифленым молотком для отбивки мяса. Качественно так
ударили. Да и просто интересное зрелище: вампиру еще не доводилось
видеть этой формы. Броня по бокам содрана, из глубоких ран кое-где
торчат внутренности.
Непонятно хмыкнув, Звенислав закатал
рукав, полоснул когтями по запястью:
— Пей.
К возвращению Ступающей Мягко я
чувствовал себя наркоманом, пять минут назад засадившим желанную
дозу. Не знаю, что текло в венах у мастера города, но мои раны
исцелились буквально на глазах, зато рассудок слегка затуманился.
Хотелось бегать, совершать глупости, беспричинно смеяться. К
счастью, мне хватило соображения вовремя усилить контроль над
нервной системой, и окружающим заметить неадекватное состояние было
сложно.
Удалось даже переговорить со
Звениславом. В ответ на просьбу не афишировать мое участие в
сегодняшней схватке вампир покачал головой:
— Не выйдет. Я не могу убить Брана, —
указал он на распятого. — Погибни он в схватке — дело иное, но
пленника убивать нельзя. Тогда начнется война, может вмешаться
Совет. Мне это невыгодно, по крайней мере сейчас. А Бран все
расскажет своему мастеру.
Но я не думаю, что Дитрих станет
разглашать подробности. Я заставлю его заплатить, дорого заплатить
за сегодняшнее, он долго не посмеет сунуть свой нос в