– Наверное, так выглядел Рим в ненастную погоду, – проснувшись, заявила Астра.
– Рим – в Италии. Там другие краски – синева, золото, розоватый блеск мраморов. А здесь – «достоевщина»! Сырость, гнилой туман, гранит и грязная вода в каналах.
– Ты не любишь Питер?
– Я не люблю пустую трату времени. Где мы остановимся, кстати?
Компания «Юстина», которую возглавлял отец Астры, тоже имела свое представительство в городе на Неве. И небольшую служебную квартиру рядом – на случай длительного пребывания московских сотрудников в Северной столице. В данный момент квартира пустовала, и господин Ельцов дал дочери ключи.
– Так мы не в гостиницу? – обрадовался Матвей. – Не терплю гостиниц. Что же ты сразу не сказала?
– Ты не спрашивал.
Его настроение улучшилось. Особенно когда он увидел «казенные апартаменты» – две тщательно прибранные комнаты, уютную кухню и комфортабельный санузел. Хорошая мебель, плитка, паркет, холодильник, телевизор, микроволновка. В шкафу – стопки чистого белья, полотенца; в баре – выпивка на выбор.
– Ого! Твой родитель заботится о своих кадрах.
– В любом бизнесе все от людей зависит. Специалистов нужно ценить и уважать, – подражая интонациям и голосу отца, произнесла Астра.
– Мудро.
– Пожалуй, ты иди в душ, а я продукты разложу.
Как Матвей ни сопротивлялся, Астра захватила с собой целый пакет еды: сыр, ветчину, яйца, овощи, фрукты, сладости, булочки. Она не забыла даже о минеральной воде.
– Там что, магазинов нет? – ворчал он.
– А вдруг у нас не будет времени заскочить в гастроном?
Ее предусмотрительность себя оправдала.
Когда Карелин вышел из ванной, по квартире витал аромат кофе, на сковороде жарилась яичница, а на столе стояла тарелка с приготовленными Астрой бутербродами.
Он подошел и с признательностью прикоснулся губами к ее щеке.
– Выпьем вина?
Они ужинали, как влюбленные. Но спать легли в разных комнатах: она – в спальне, он – в гостиной на диване.
– Что за черт? – корил себя за нерешительность Матвей, ворочаясь без сна. – Неужели я ее побаиваюсь?
До него доносилось тихое дыхание Астры, тиканье настенных часов и завывание ветра за приоткрытой створкой окна. Проклиная себя за непорядочность, однако не в силах совладать с болезненным любопытством, Матвей бесшумно встал, на цыпочках подкрался к ее дорожной сумке и заглянул внутрь. Так и есть!