- Зато как-то смогли определить, кого обвинить. - беззлобно
усмехнулся я. - И все же я настаиваю на том, чтобы осмотреть место
убийства. Надеюсь, что там ничего не трогали.
- Думаю, что не успели. Обнаружили убийство всего лишь час
назад, и сразу отправили за тобой. Возле места преступления я велел
поставить пару стражников, чтобы они не пускали зевак и не
позволяли ничего трогать.
- Звучит так, словно ты предполагал, что я захочу
посмотреть.
- Именно так я и думал. - кивнул конунг. - Именно поэтому
попросил привести тебя ко мне, а не пришел сам. Если бы ты
действительно был виновен, то ты бы, скорее всего, не пришел - убил
бы солдат либо сразу, либо по пути сюда. Если бы я пришел сам, и
обвинил тебя - я бы погиб тоже. В любом случае, твоя вина была бы
доказана самим тобой, и, пусть нам от этого было бы не легче с
тобой справиться, но мы хотя бы знали бы правду. Но вероятность
того, что ты придешь и тем самым докажешь свою невиновность, тоже
была, и она была немаленькой. Поэтому я велел не трогать место
преступления, рассматривая и этот вариант тоже.
О, многоходовочка! Обожаю!..
- Дальновидно. - я усмехнулся. - Хорошая черта для правителя,
нужная.
- Благодарю. - конунг степенно кивнул. - Но кое-что даже мне
остается непонятным. Вы с Тиной явно сблизились в последнее время,
настолько, насколько мужчина и женщина могут сблизиться вообще, но
я не вижу в тебе ни желания отомстить, ни злости, ни печали. Ты
даже не отправился сразу на место преступления, чего я втайне
ожидал, честно говоря. Почему ты так спокоен?
- Я могу задать тот же вопрос тебе. Ты с Тиной прожил на одном
аванпосте долгое время, ты ее хорошо знаешь... Но я не вижу, чтобы
ты переживал за ее судьбу. Я не вижу, чтобы ты был расстроен, зол
или проявлял еще какие-то негативные эмоции. Почему?
- Что ж, я отвечу на твой вопрос, Белый Гвардеец. Гаррет
правильно сказал - на аванпосте нет никого, кто желал бы Тине зла,
почти каждого она своими руками успела спасти, а некоторых и не по
одному разу. Старики любили ее как дочь, ровесники - как сестру,
дети - как маму. Представить, что кто-то из них мог ей навредить -
невозможно. На такое способен только кто-то не с аванпоста, кто-то
пришлый. Но, если это не ты...
Конунг быстрым взглядом пробежался по солдатам и коротким жестом
велел им выйти вон. Вояки безропотно подчинились, и следующие
несколько секунд слышались только тяжелые шаги, сопровождаемые
бряцанием оружия и доспехов. Когда наконец последний солдат вышел
за дверь, конунг снова обратил свой взгляд на меня.