Собрав все свои силы, не только те,
что значатся как параметр физических способностей организма. Но и
те, что относятся к параметру духа и контроля. Сжав правую руку в
кулак, оттопырил палец и провёл им в воздухе. Пять свободных очков
характеристик, полученных за уровень, мигом перекочевали в
живучесть. Жить от этого легче не стало, но это только пока. Стоит
поесть.
Я пополз. Встать у меня не было ни
сил, ни возможностей. Новый удар в голову обновил контузию с
потерей координации. Пять шагов, которые я мог бы преодолеть за
один прыжок, мне пришлось ползти вечность. Тело не слушалось, но и
не болело. Его будто бы не было, но что-то упорно цеплялось за
камни, двигаясь в полумраке огней и глухой тишине. Звуки в мир так
и не собирались возвращаться, даже когда я дополз наконец-таки до
трупа. Морда убитого гнолла оскалилась в гримасе боли. В свете огня
и теней она походила на ужасную головешку из глины, оплавленную
умелым шаманом в костре. Вцепившись когтями в руку, потянул себя к
лысому и чутка прожаренному плечу. Хищно облизнулся и вцепился в
кровоточащую, ещё тёплую плоть.
Сколько продолжался пир каннибализма
сказать было сложно. Кость плеча к тому моменту начала хрустеть на
зубах. Оторвавшись от остывшего тела, посмотрел на бледное тело
мечника. Человек был ни жив ни мёртв. Было непонятно, что больше
повлияло на него: зрелище, как один зверолюд пожирает другого
зверолюда, или всё-таки торчащее из груди копьё. Рядом с мечником
стояло три опустошённых флакона. Зажимая одной рукой рану с копьём,
другой, человек держал свою рапиру.
Поднявшись на чуть подрагивающих
конечностях, подошёл к трупу со стрелой в шее. Древко не характерно
торчало из раны. Скорее всего, стрела переломилась о кость и,
изогнувшись, вышла из раны в другом месте. Как бы там ни было,
снаряд испорчен. Других снарядов у меня не осталось. Поглядев на до
сих пор пылающую стену огня, я шагнул к копью, древко которого
лежало на камнях. Мечник оценивающе посмотрел сначала на меня,
затем на копьё и, вздохнув, отпустил рукоятку меча. Освободившейся
рукой он махнул мне, чтобы я подошёл. Губы при этом у него
раскрылись.
Голоса я не услышал, но с опаской всё
же подошёл. По дороге я поднял меч убитого гнолла. Мечник тем
временем снова заговорил. Поняв, что он пытается что-то мне
объяснить, я показал одной рукой на ухо и сделал жест, будто
пытаюсь сложить рукой раковину, чтобы лучше слышать. Мечник понял
меня не сразу, но вскоре он достал из поясной сумки ещё один
флакончик с серой жидкостью. И бросил в мою сторону, но раненое
тело не справилось. Флакон покатился по камням.