– Не знаю, как ты, Гризли, но я,
пожалуй, вмешаюсь, – поводя плечами, проговорил каплей.
– Оно тебе надо? Ведь хорошо
сидим.
– Надо, Гризли, –
поднимаясь из‑за стола, резюмировал Антон.
Так уж случилось, что его однокашник
и друг Сергей Звонарев, будучи не робкого десятка, абсолютно не
умел драться, считая, что кулаки – это последний и далеко не самый
умный довод. Но когда доходило до дела, а в особенности правого,
никогда не отсиживался за спиной у товарищей, правда, всегда
получал практически первым и всегда первым выпадал в осадок.
Сложилось так, что в их дружной паре Сергей выступал с умственной
стороны, а Антон с физической. Нет, Песчанин не был неуспевающим, а
в том, что касалось специальных дисциплин, так и вовсе отдавался
весь без остатка, но все же… Вот и сейчас Сергей оказался первым и
единственным, кто не пожелал мириться с хамством: в том, что
он сам попер на быков, Антон не сомневался.
Гаврилов, тяжко вздохнув, с
сожалением осмотрел заставленный всяческой снедью стол и нехотя
двинулся за командиром. При этом в его глазах была такая злоба,
что, взгляни в них быки, они поспешили бы ретироваться из
ресторана. А чего вы хотите, когда такой вечер псу под хвост?
Быков было шестеро. Хороший счет,
если учесть, что их жертвы уже находились в отключке. То, что
произошло дальше, буквально заворожило всех присутствующих в
ресторане. Мелькали конечности, отлетали, словно мячи от стенки,
быки, раздавались звуки хлестких ударов, стоны, вопли боли и
надсадная брань, звон бьющейся посуды и треск ломающейся мебели.
Все это продолжалось сравнительно недолго – не больше минуты, а
затем вдруг настала звенящая тишина. В углу зала на ногах
оставались стоять только двое моряков, возвышаясь посреди хаоса из
бесчувственных тел, лежащих вперемешку с битой посудой, опрокинутой
и раздавленной едой, разбитой в хлам мебелью.
– Ну что, командир, пошли?
– Только расплатимся. Официант,
счет. – Сунув Гаврилову пачку денег, чтобы он уплатил и его
долю, Антон подошел к приходящему в себя Звонареву. Тот сидел на
пятой точке и, тряся головой, пытался реставрировать произошедшие
события. Наконец он сумел сфокусировать взгляд на подошедшем к нему
парне в военно‑морской форме.
– Антон?
– Здравствуй, Сережа.
– Ты как…
– Потом, все потом. Давай
быстрее, не то сейчас менты понаедут – и погорел мой отпуск.