– Та‑а‑ак…
– Погоди, Гризли. Значит, твоя
аномальная зона каким‑то образом сработала, и нас выбросило из
нашего времени в прошлое.
– Не совсем так. На пустыре
действительно что‑то произошло, и нас вырвало из нашей реальности и
выбросило сюда, но прошлое это или параллельный нашему мир –
вопрос. Черт, да это же прорыв в мировой науке! Если это прошлое,
то нам можно оставить сообщение для самих себя и в будущем можно
будет, основательно подготовившись к этому событию, нагнать ученых,
оборудования и изучить это явление глубоко и
всесторонне…
– Очнись, Сережа. Какой к едрене
матери прорыв. Мы черт его знает где, и что нас ждет в будущем,
одному богу известно.
– Слушай, академик, давай‑ка
откручивай все назад. Мне здесь не нравится. Якорная
цепь!..
Голос Гаврилова прозвучал довольно
категорично, и его тон не предвещал ничего хорошего. Казалось, что
одетый в тельняшку человек‑гора вот‑вот набросится на худощавого
Звонарева и растопчет его. Быстро оценив ситуацию, Песчанин
поспешил занять позицию между ними:
– Ша, Гризли. Мы сейчас не в том
положении, чтобы выяснять отношения.
– А ты меня не тормози! Ты что же
– думаешь, что находишься на корабле и вот так запросто меня
урезонишь?
Песчанин видел, что Гаврилов сейчас не
в себе и достаточно одной искры, чтобы он взорвался, а чем это
чревато, ему было прекрасно известно. Необходимо что‑то срочно
предпринимать, пока все не зашло слишком далеко и пока Гаврилов мог
хоть как‑то контролировать себя.
– Лады. Твоя взяла. Но учти, что
просто избить Сергея я не дам. Конечно, моя рукопашка против тебя
слабовата будет, но без драки не обойдется. Только скажи мне,
Семен: а чем это нам поможет? – Гаврилов продолжал
сверлить Антона свирепым взглядом, но действий пока никаких не
предпринимал. Песчанин решил воспользоваться ситуацией по
максимуму, пока такая возможность еще существует: – Ну,
полегчает тебе ненадолго. А дальше‑то что? Нам сейчас, чтобы
выжить, вместе держаться надо. Говоришь, субординация не работает?
Добро. Только учти, что мы с Сергеем автоматически виснем на твоей
шее: командуй.
Антон все рассчитал точно. Гаврилов
мог рискнуть собой в самой безнадежной ситуации и практически
мгновенно ориентировался в любой боевой обстановке, но панически
боялся ответственности за других. Иными словами, всеми правдами и
неправдами старался избегать командования людьми.