Пока он всё это вещал, я подошёл к Энтону и показал ему телефон из
кармана. Тот округлил глаза:
— Откуда это… Я видел такие только на Рутее. Это из твоей прошлой
жизни?
— Ты плохо изучил мою капсулу. Сможешь зарядить? Вольтаж и распайку
укажу завтра.
— Ага. Здесь ремонтная мастерская небольшая есть. И паяльник!
— А спалить не боишься? — прищурился Энтон. — Ценный же…
экспонат.
— Боюсь! Слушай, а что если…
Я положил телефон на пол. Посмотрел на него, как обычно делаю,
наводясь курсором. “Язык мой, приди ко мне”, — попросил я. Но
ответила тишина. У каждого языка должен же быть какой-то вход в
обработчик, понял я. И, если предположить, что язык сформировался
во мне самостоятельно, то это должно быть что-то из знакомого и
привычного.
И при повторном взгляде на смартфон я понял, что это. Мой большой
палец начертил в воздухе графический ключ разблокировки
экрана.
— [Селект, Экзекьют копи-пэйст, нафиг]!
На полу щёлкнуло, и рядом с моим телефоном появился точно такой же.
Затем — ещё один, который я протянул Энтону.
— Попробуй зарядить пока этот, тестовый. Этот я попробую зарядить
сам, Алгоритмом. Если получится — задеплоим и на проде… на рабочем
варианте попробуем, то есть. А пока я отправлюсь спать.
Каюта капитана оказалась обставлена достаточно аскетично, хотя
выглядела уютной. Письменный стол с разбросанными на нём картами,
журналами и книгами, какие-то безделушки в углу. За дверью
оказались туалет и душевая — почти такой же конструкции, что и в
отеле в Теньгороде. Я разделся, включил воду и в очередной раз
подумал, что нет ничего приятнее, пожалуй, чем тёплый душ после
тяжёлого рабочего дня.
Вода, правда, пахла болотной тиной, и долго мыться не удалось.
Интересно, как тут организовано водоснабжение? После душа оделся в
обнаруженную в шкафу свежепостиранную пижаму. На крохотном
бронированном окне я увидел цветочный горшок — достаточно новый, но
пустой. Из него торчала только палка-подпорка и виднелась странная
лунка и пара засохших цветков. Как будто его выдернули из
горшка.
— Странно, — пробормотал я и услышал стук по дверному косяку.
— Тук-тук.
В дверях стояла Мия — на этот раз в том самом платье, которое было
на ней, когда я впервые её увидел на приёме в Теньгороде. Я
поставил горшок обратно.
— Привет, заходи… стул только один, правда.