— Разрешите вмешаться? — подал голос
я.
Альфхильда тут же отпрянула в
сторону и высоко подняла медвежью морду. Ребёнок тоже отпрыгнул,
как-то совсем по-звериному, и спрятался за ближайшим кустом. Внешне
женщины гиантов мало отличались от мужских особей, только волосы на
голове были чуть длиннее, на лице почти отсутствовали, а грудь
перехватывал кусок шкуры.
— Проклятый колдун! Как ты можешь
понимать мой язык?
— О, я не только это умею! Я умею
приказывать, порабощать разум и поджигать твои любимые кустарники и
ягодные поля. Только мне это не нужно. А нужно пройти через эти
табуны и дальше через реку. Говоришь, там болото впереди?
Альфхильда, не знаешь ли ты, есть ли ещё брод? Или только этот?
Альфхильда отошла в сторону, потом
посмотрела в сторону реки, знакомым человеческим жестом прикрыв
глаза ладонью от солнца.
— Есть брод, говорила мне мать. Выше
по течению, вон там. Только немногие решались пройти по ту сторону
мёртвой реки. Последние десятилетия там обитают мощные колдуны, с
которыми тебе не справиться, каменный червь.
Я проследил жест и прикинул — с
возвышения до указанного места было не меньше километров десяти.
Далеко.
— О чём она? — прошептал Серафимион
за плечом. — Я попробовал перевести, но что-то непонятно.
— Говорит, есть ещё другой переход
через реку.
— Кажется, ты нашёл взаимопонимание
с аборигенами! Отлично, отлично, предложи ей показать брод! Пусть
проводит.
— Нет, у меня есть идея получше, —
подсказал я, затем кивнул гиантихе. — Уважаемая Альфхильда,
разрешите принести извинения за вторжение в ваши земли. Благодарю
за помощь.
Затем спустился в башню и нажал
кнопку передатчика.
— Внимание, все пристегнулись!
Иоганн, полезай обратно.
— Надеюсь, ты ведаешь, что творишь,
каменный червь, — проворчал Иоганн.
Дождавшись, пока он проберется через
лаз в свое логово, я выделил взглядом весь "Единорог-3" и
приказал:
— [Мэйк Левитэйшн, конитнуэ,
поехали!]
Наш шагающий корабль оторвался от
поверхности не сразу, сначала в голове отозвалось: "Аксептед…
Аксептед…”, сопровождаемое лицами Серафимиона и Энтона — последний
хоть и не был Сеяным, но его согласие на воздействие Алгоритма всё
равно требовалось. Я поднимал машину медленно, плавно, но всё равно
вниз посыпались ветки, пыль, захрустели ветки деревьев, а тишину
леса наполнил то ли испуганный, то ли изумлённый вопль
ребёнка-гианта. Переводчик ничего не распознал.