– Ленка, ты сумасшедшая! – Муж коснулся ее уха губами и приобнял за плечи. С тем, что она почти патологически ревнива, Сергей давно смирился, но сейчас он действительно почему-то чувствовал себя виноватым. Возможно потому, что, прощаясь с ним после случайной встречи тогда на улице, Альбина проронила что-то насчет того, как глупо было с ее стороны развестись с ним и как она теперь об этом жалеет. А он, вместо того чтобы вовсе пропустить слова бывшей супруги мимо ушей, пробормотал, что теперь уже ничего не поделаешь, слишком много лет прошло. Не потому, что сожалел о разводе с ней, а потому, что вид у Альбины был какой-то жалкий…
– Поговорим об этом дома, – улыбнулась, явно на публику, Лена. Но глаза у нее при этом не улыбались, а стали, напротив, злыми и, как обычно в таких ситуациях, ярко-зелеными.
– Не злись, – Сергей усмехнулся уже вполне искренне. – Хотя ладно, злись, поскольку тебе это идет!
Спустя два с половиной часа (разумеется, рассчитать время точно на таких мероприятиях просто невозможно!) Людмила Голдина, стоя среди приглашенных на банкет гостей, с удовольствием потягивала свой первый за этот напряженный вечер коктейль. Люсенька, исполнявшая обязанности барменши, отлично знала вкус хозяйки и смешала его именно так, как та любила.
Людмила Голдина мысленно подвела итог и сочла себя вполне удовлетворенной: с ходу «прошли» три картины Жени Расина, причем одну из них приобрел сам Лабанин, весьма осторожный и, несомненно, знавший, что он делает, никогда не ошибавшийся старик. Это означало, что завтра об этом узнает вся заинтересованная столица и новые клиенты хлынут на Евгения рекой. Контролировать процесс будет, безусловно, хозяйка галереи. Киму, можно сказать, тоже повезло: Валентину Сумко приглянулись две его акварели – действительно неплохие. Жора сказал, что еще подумает, а это значит, что и он не останется в стороне, хотя, по своему обыкновению, и осторожничает. «Только думай не слишком долго, – усмехнувшись, посоветовала ему Людмила, – а то покупать будет нечего!»
Очевидно, ее слова и правда заставили Карякина призадуматься: он и сейчас стоял в стороне от остальных, с озабоченным видом нахмурив лоб и начисто позабыв про свою спутницу… Надо же, эта крашеная кукла оказалась первой супругой Кожевникова! Хотелось бы знать, на что он тут позарился! Неужели действительно на титьки энного размера? Хотя это – явный силикон: Голдина в таких вещах разбиралась.