Родион выключил у телевизора звук и протянул Марине бокал.
– Может, ты оторвешься от телевизора и пообщаешься со мной? – с напускной обидой произнес он. – Я уже пять минут пытаюсь привлечь твое внимание.
– Подожди. Дай я дослушаю!
Марина потянулась за пультом, но Родион отвел руку.
– Перестань дурачиться! – сердито воскликнула Марина. – Включи звук!
– А что мне за это будет? – игриво поинтересовался Родион.
– Все, что захочешь, но включи звук!
– Будет исполнено, моя госпожа. – Родион нажал на кнопку пульта, и телевизор снова забормотал.
– А теперь к другими криминальным новостям. Банда сатанистов, устраивающая шабаши на кладбищах…
– Ну, вот, – с досадой проговорила Марина. – Из-за тебя все прослушала. Теперь встречусь с маньяком и даже его не узнаю.
– Не бойся, милая. Я не подпущу к тебе маньяка. А если он все-таки приблизится, хорошенько надаю ему по шее.
Марина посмотрела на Родиона, подозрительно прищурив глаза.
– А что, если маньяк – это ты? – спросила она вдруг. – Ты обаятелен, и я сама к тебе пришла. Ты очень сильный и у тебя есть машина.
– А еще у меня есть огромный нож, – поддакнул Родион. – В основном, я режу им хлеб, но если мне попадаются аппетитные пухленькие девушки, то…
– Фу! – поморщилась Марина. – Никакой ты не маньяк. Среди его жертв не было пухленьких девушек. Все жертвы стройные.
– Правда? У него хороший вкус. Прости за каламбур.
Марина снова поморщилась.
– Не говорит так. Мне не нравится.
– Прости, милая, – необычайно серьезно проговорил Родион и нежно поцеловал Марину в плечо. – Допивай вино и продолжим. Я сгораю от нетерпения.
– У тебя просто звериный темперамент!
– Конечно! Я ведь художник.
– Художник? Кажется, раньше ты говорил, что ты инженер-конструктор.
– С девяти утра до шести вечера я инженер, – подтвердил Родион. – А после этого – художник.
– Так это твое хобби?
– Нет, милая, это моя жизнь. Вот погоди, я еще напишу твой портрет. Ты будешь Венерой Московской!
– Звучит неплохо. Кстати, я допила вино… Только, пожалуйста, будь со мной нежнее.
Утро было солнечным и теплым. Марина вышла из душа, кутаясь в махровый халат Родиона. Он как раз разливал кофе по чашкам.
– А есть что-нибудь к кофе? – поинтересовалась Марина.
– Увы, кроме пиццы, ничего.
Марина поцеловала Родиона и жалобно проговорила:
– Я умираю с голоду. Давай зайдем куда-нибудь и перекусим.