Именно поэтому он и был главным в этой троице и имел последнее слово. Не просто номинально главным, а по-настоящему. Его уважали. Несмотря на то что он был близок к самому Королю, Гроб никогда никого не сдавал. Разумеется, если на то не было веских причин – предательство или проявленная на операции трусость. Да и то в таких случаях он предпочитал разбираться самостоятельно.
Тем временем к служебному входу «Детского мира» подъехала инкассаторская машина.
Все трое мгновенно подобрались и жадно стали наблюдать за тем, как инкассатор идет по направлению к служебному входу, как он скрывается внутри.
– Да он же полный лох, – прошептал Гриня.
– Разумеется, лох, – таким же шепотом ответил Гроб. – Как и в прошлый раз.
– И снова один.
– Разумеется, один, – подтвердил Гроб. – Если не считать водителя и местную охрану. Король просто так людьми швыряться не станет.
– Делов-то! – Гриня презрительно сплюнул на пол.
– Не расслабляться! – приказал Гроб. – Хотя в одном, Гриня, ты прав: у Короля все схвачено.
Заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности генерал-лейтенант в отставке Ростислав Тимофеевич Афалин вышел из здания президентской администрации, матерясь на чем свет стоит.
Ростислав Тимофеевич был человеком, не привыкшим скрывать свои эмоции, и к тому же в совершенстве владел матерной лексикой.
– Вот уроды! – негодовал он вслух. – Нет, ну не уроды ли?
Он остановился и посмотрел на дежурившего возле входа офицера.
– Не уроды? – обратился он к нему.
Офицер, уже знавший Афалина, не удивился и отдал честь.
– А, ну вас всех! – махнул рукой Ростислав Тимофеевич.
Дойдя до собственной машины, он открыл переднюю дверь и уселся рядом с шофером. В отличие от многих своих коллег по Государственной думе, предпочитавших пользоваться задним сиденьем казенного автомобиля, Афалин всегда ездил только на переднем.
– Не, Михалыч, – обратился он к шоферу. – Это черт знает что!
Шофер Михалыч, возивший Афалина вот уже без малого пятнадцать лет, шмыгнул носом.
– Опять не слушают? – поинтересовался он, проявляя хорошее знание в вопросах национальной обороны.
– Нет! – лаконично ответил Афалин.
– О чем только думают? – пожал плечами Михалыч. – Зато взрывы через день.
– Вся оборонка сыплется, – продолжал возмущаться Афалин. – Армия скоро из одних офицеров состоять будет. Да и те уходят, потому что им денег не платят. – Он обернулся к Михалычу. – Я им там говорю: нажимайте на правительство, сукины дети! Мало вам того, что на нас и так уже плюют все, кому не лень. А они мне знаешь что отвечают?