– Лекарственные, – как о чем-то само собой разумеющемся, пояснил Бешметов. – Пузырьки да стакан с водой.
– Сердце?
– Оно самое. Уже года три, поди, как пошаливать стало, оттого и не спится порой ночами. Особенно под утро.
Сказал это и усмехнулся в усы:
– Оттого, видимо, и чуток стал, как старый филин. К каждому звуку прислушиваюсь. Так что слышал, как дверь в подъезде хлопнула, ну а потом уже...
И замолчал, видимо дожидаясь вопросов.
«Хлопнула наружная дверь в подъезде, ну а потом уже...»
Судя по тому, что в холле, прямо у порога, валялся объемистый замызганный рюкзак, рядом с ним теплая куртка, также брошенная на пол, а сам Толчев сидел в кресле в униформе защитного цвета, можно было догадаться, что он вернулся в неурочный час с охоты, и вот тут-то...
– Вы не могли бы уточнить, во сколько хлопнула дверь? – спросил Яковлев.
– Уточнить? – задумался Бешметов. – Уточнить. Ну-у с точностью до минуты, конечно, сказать не смогу, но как мне кажется, без четверти шесть или в шесть ровно. Я уже подремывать стал, а тут вдруг...
– Хорошо. А сколько времени прошло между хлопком двери и первым выстрелом?
– Ну-у, – замялся Бешметов, – я опять же таки точно сказать не могу, но, думаю, минут десять, не больше.
– И что, сразу выстрел?
– Нет, сначала женский крик. Впрочем, даже не крик, а страшный визг насмерть перепуганной женщины.
– И уже потом...
– Выстрел. И опять крик. Но уже мужской.
Яковлев утвердительно кивнул. Дуплет двенадцатого калибра поднимет на ноги даже мертвого, а тут всего лишь «склянки звякнули».
– И в этот момент вы стали звонить по ноль два?
– Да.
– А крики? Вы точно слышали, что это был мужской крик, а не женский?
– Без сомнения, – ответил Бешметов. – Женщины так не кричат, они... они визжат в подобных случаях.
Бешметов замолчал, почесал в затылке и как-то исподволь посмотрел на сидевшего по другую сторону стола мужика.
– Хотя, должен вам сказать, когда женщину подопрет и она с кем-нибудь ругается...
Яковлев покосился на майора, перевел взгляд на замолчавшего Бешметова. Свидетель, что называется, поплыл, и, чтобы его не сбить окончательно, надо было менять тему.
– Вы один живете в квартире?
– Боже упаси!
– А кто еще?
– Дочка с мужем да внук. Жена уже три года как померла, с тех пор и сердце пошаливать стало.
Яковлев сочувственно вздохнул: