– Ладно, – сказал он тихим голосом. – Ваша взяла. Я постараюсь держать себя в рамках. Я согласен. Заключайте договор, или что там, у вас, положено.
– Вот и хорошо, – сказал Александр Борисович и выпустил запястье Митрохина из своих железных пальцев. Затем откинулся на спинку стула и сказал: – Мое правило: корректность за корректность, хамство за хамство.
– И око за око, – усмехнулся Плетнев.
Митрохин посмотрел сперва на него, потом на Турецкого, нервно облизнул губы и сказал:
– Вы должны меня понять, парни. Не каждый день человека собирается убить его собственный партнер по бизнесу.
– Именно поэтому мы продолжаем этот разговор, – холодно произнес Александр Борисович.
После того, как договор был составлен, а деньги пересчитаны и спрятаны в сейф, Александр Борисович закурил сигарету, пристально посмотрел на Митрохина и сказал:
– Обговорим детали.
Спустя полчаса, когда за Митрохиным закрылась дверь, Антон Плетнев повернулся к Турецкому и сказал:
– Саш, можно вопрос?
– Валяй, – разрешил Турецкий, дымя сигаретой.
– Как ты это делаешь?
– Что именно? – не понял Александр Борисович.
– Да вот это. Один пристальный взгляд, и разъяренный волк тут же превратился в смирного ягненка.
– А, ты про это, – Александр Борисович улыбнулся. – Это называется «взгляд на поражение». Это как у японских самураев. Когда два незнакомых самурая встречались на дороге, они не сразу хватались за мечи. Вернее сказать, они за них вообще не хватались. Они просто стояли и смотрели друг другу в глаза. Кончалось это тем, что один из них отходил в сторону, уступая дорогу сильнейшему.
– Как же они узнавали, кто из них сильней?
– А вот так и узнавали – по взгляду. Помнишь как у Толстого? «Глаза – зеркало души!»
Плетнев задумчиво поскреб в затылке, и Турецкий, видя его замешательство, весело рассмеялся.
– Да ну тебя, – фыркнул Плетнев. – Я серьезно спрашиваю, а ты…
– А я тебе серьезно и отвечаю.
– Ладно, проехали. – Антон улыбнулся. – Лучше скажи, где вы Новый Год праздновать будете? К нам с Васькой не соберетесь?
Александр Борисович покачал головой:
– Нет. Хотим отпраздновать вдвоем.
– Романтично, – заметил Плетнев.
– Будешь зубоскалить, не пригласим на Рождество, – предупредил его Турецкий. – А на Рождество у нас будет огромный жирный гусь. Он уже дожидается своего часа на балконе.