– Неважно! Да и что за неприятности?! Призрак замка Мориссвиль! Комедия абсурда!
– Прием граждан такого уровня входит в твои обязанности, – примирительно сказал Меркулов.
– Граждан, Костя, граждан! А ты мне кого подсунул? И у него частная проблема! И проблемы-то еще нет! И дело не заведено!
Меркулов вздохнул и налил себе минеральной воды.
– Ну ты же, наверно, все равно отправил его в «Глорию»?
– А что я должен был делать? Пойти к нему в телохранители? Кстати, как он вообще тут оказался? Может, откроешь тайну золотого ключика?
– Открою. Это личная просьба генерального. Турецкий ожидал чего-то подобного, но все равно почувствовал разочарование.
– Они друзья? Родственники?
– Кажется, на яхте вместе катались. Или что-то в этом роде. В общем, теперь на короткой ноге.
Генеральный только на днях вышел из отпуска, который он проводил как раз на Черном море.
– Понятно, – кисло сказал Турецкий и взял со стола Меркулова визитку Германа Шляпникова. «Фармацевтический концерн „Салюс“. Вот как называется его империя. „Салюс“.
– «Салюс»… Странное название. Почему не «Салют»? Что это вообще такое – Салюс?
Меркулов знал, как водится, все. Или просто подготовился:
– В римской мифологии богиня здоровья, благополучия и процветания. Вполне подходящее название. Но ведь симпатичный мужик, согласись?
Турецкий пожал плечами: во-первых, он этого не заметил, а во-вторых, если оно и так, ну и что с того?
– И в самом деле, почему бы не помочь человеку? – примирительно сказал Меркулов. – Попытайся стать на его место. Представляешь, насколько ему не по себе?
– Как это на его место?! Как я могу представить себя – на его месте?!
Некоторое время оба молчали. Потом Меркулов сказал:
– Ладно, забудем. Ты послал его в «Глорию» – и забудь. Вспомнишь, когда генеральный поинтересуется.
– Надо было вообще послать его к черту! – в сердцах бросил Турецкий и пошел к выходу, бормоча на ходу: – Правда, не стоит следовать первому чувству. Оно бывает благородным и, следовательно, глупым…
– Талейран, – прокомментировал всезнающий Меркулов и встал: – Саша, подожди, пожалуйста.
– Ну что еще? – буркнул Турецкий, взявшись за дверную ручку.
– Закрой дверь. Закрой, закрой… Я вот хотел спросить… – Меркулов замолчал.
Турецкий увидел странную картину – Меркулов пребывал в нерешительности. Точнее, в замешательстве – внешняя иллюзия нерешительности-то как раз была свойственна интеллигентной натуре Константина Дмитриевича.