Лиза шла по обочине, воровато озираясь. Она понимала, что выглядит подозрительно, но ничего не могла с собой поделать. А впрочем, никто не обращал на нее внимания. Мимо проносились легковые автомобили и грузовики, и Лиза сначала дико вздрагивала, потом привыкла. Похоже, молодая женщина с саквояжем в руках никого особо не интересовала. Вот и замечательно!
Идти по обочине, отсыпанной щебенкой, было легко. Вообще дорога оказалась удивительно хорошая, Лиза только диву давалась. Даже в Подмосковье она не помнила ничего подобного, а уж в родном городе Горьком… Не асфальт, не булыжник, а толстенные плиты, вроде бы бетонные. По такой дороге только на танках мчаться – аж до самой Москвы…
И они ведь домчались! Боже, спаси Россию!
Вдруг очередной автомобиль, обогнавший ее, не просто посигналил, но и притормозил у обочины. Задняя дверца распахнулась. Ах ты черт, сглазила ведь!
Лиза замерла. Чего от нее захотят? Спросить дорогу? Куда? А не все ли равно куда, если она ее и сама не знает! И что же она будет отвечать, если ее спросят?
– Неужели это вы?
Из автомобиля выскочил высокий офицер в сером армейском мундире и с видом искреннего восторга уставился на Лизу:
– Фрейлейн! Неужели правда вы?
Вернер! Черт его принес! Ну откуда он только взялся? Вот же привязался… Просто спасенья от него нет.
– А я вас искал на берегу. Там кошмар… – Его оживленное лицо на миг помрачнело. – Фон Шубенбах лишился сознания, когда увидел двух растерзанных пулями женщин. Его собственная рана оказалась не опасной, но его отправили в госпиталь. Он просил передать вам свою искреннюю благодарность за спасение его жизни.
– Да? – пробормотала Лиза, не зная, что говорить, что делать, а главное, как избавиться от докучливого фашиста.
– Что, не верите? – вскинул брови Вернер. – И правильно делаете. Шубенбах ничего не просил вам передать, но не потому, что он такое бревно, а потому, что был без сознания от потери крови и от потрясения. А ведь он фронтовик! Все-таки наблюдать гибель солдат – одно, а такое…
Он сокрушенно покачал головой, но тут же радостно улыбнулся:
– Не представляете, как я счастлив видеть вас живой, нераненной! Правда, ваш купальный костюм шел вам куда больше, чем это мрачное платье. – Он довольно бесцеремонно с ног до головы окинул Лизу взглядом. – Извините, я иногда бываю бестактен. Хотите знать почему? Впрочем, я расскажу вам потом, по пути в город. Вы позволите вас подвезти?