Походные канистры также не были
упущены. Военная кампания предстояла в достаточно сложной
местности. Вода и средства ее доставки являлись крайне важным
компонентом обозного имущества. И эти двухколесные канистры с
большими бочками на них более чем для этого годились, так как в них
объединялась хорошая проходимость с относительно небольшим весом. В
случае острой нужды каждую такую бочку по ровной дороге могли без
особых сложностей буксировать два не сильно изнуренных бойца.
Колеса ведь славные…
Не менее важным элементом походного
снаряжения являлись и палатки. Древние римляне выделяли на каждые
8–10 бойцов по одной кожаной такой штуке, которую тащил на своем
горбу приданный им мул. Вместе с кольями и веревками. Но кожа —
дорогое и тяжелое удовольствие. Андрей решил использовать крепкую
льняную саржевого плетения ткань, пропитанную с одной из сторон
вареным льняным маслом. В несколько слоев. Что превращало ее в…
клеенку. Примитивную, архаичного типа клеенку. Ведь вареное льняное
мало на свежем воздухе медленно полимеризуется. Со всеми, как
говорится, вытекающими последствиями. Что позволяло изготовить
палатку существенно легче, в несколько раз быстрее и радикально
дешевле.
— Удостоверился? — поинтересовался
Андрей, когда Андроник в очередной раз потер пальцами материал
палатки.
— Такая забота о простом воине…
— Ты ведь следишь за своим мечом, не
так ли?
— Так.
— Для настоящего полководца его
истинный меч не тот, что висит на поясе, а вот они… все они. Они
твой меч. Твое копье. Твой лук. Твой щит. На мгновение забудешь об
этом — и не заметишь, как все потеряешь. Многие полководцы
заканчивали свой путь очень печально из-за того, что их истинный
клинок разъедала ржавчина и залепляла грязь.
— Ты мудр не по годам, — произнес
из-за спины архиепископ. Православный. Местный. Он все это время,
как оказалось, ходил следом и молча наблюдал… слушал, что Андрей
говорит да показывает своему союзнику.
Князь кивнул, но отвечать не
стал.
Это пристальное внимание со стороны
местных иерархов Церкви немало напрягало. К счастью, его войско
греческого не знало, равно как и армянского, из-за чего эти иерархи
не могли пока что начать обрабатывать бойцов. Но долго засиживаться
здесь не следовало. В Константинопольском патриархате хватало тех,
кто знал русский язык. А все его бойцы, включая пленных
западноевропейцев, за минувшие полтора года мало-мальски язык этот
выучили.