В одно мгновение, вся информация накопленная за 5 лет должна
была влиться в мой мозг огромным потоком, а перед глазами
включиться интерфейс со множеством всяких значений, которые мне
необходимо будет рассортировать и оставить только самые нужные,
иначе я попросту не смогу видеть реальный мир.
Мы зашли в комнату родителей, и усадив меня на их большой диван,
мать спросила:
— Ну, готов?
— Да, подключайте! — хоть внешне я и старался выглядеть
уверенным, но внутри всё сжалось, как будто они собирались не
просто нажать кнопку, а как минимум пару раз пройтись ремнём по
мне.
Только я это сказал, как голова закружилась и я рухнул с дивана,
прямо в объятия родителей. Не знаю, что происходило дальше, но я
чудом смог не отключиться и сконцентрировался на самой большой
надписи перед глазами:
“ДАНИЭЛЬ, ПОЗДРАВЛЯЕМ С ПОДКЛЮЧЕНИЕМ К “InReality”. ВЫ
ЯВЛЯЕТЕСЬ ПРЕТЕНДЕНТОМ #979678 НА ПОБЕДУ В ГЛОБАЛЬНОМ КОНКУРСЕ.
ОЗНАКОМЬТЕСЬ С УСЛОВИЯМИ УЧАСТИЯ”
Мысленно ткнув на последнее предложение, мне открылся очень
длинный перечень условий, система присвоения положительных и
отрицательных очков и правила участия.
В принципе, всё это можно было описать очень просто: делай всё
от души, говори правду, помогай людям и становись лучше с каждым
днём, иначе не видать тебе положительного рейтинга.
Но так как мне было только 5 лет, я мало что понял из этого
списка, кроме отдельных предложений. Голова ещё слегка кружилась, а
я ещё не приступил к настройке своего интерфейса, поэтому не став
больше тянуть кашалота за хвост, я согласился с условиями и стал
разбирать гору разных уведомлений, достижений и рекомендаций.
В целом, там не было ничего примечательного, хотя я ради
интереса всё же отыскал статистику по тому, сколько часов я играл с
друзьями на улице и показатель своей силы. И если с количеством
часов было всё понятно, то вот значение в 15 единиц мне не дало
ничего, кроме закономерного вопроса “а чего так мало?”
Наконец, закончив с самой первой настройкой, я заметил, что мне
уже давно полегчало, а перед лицом уже не осталось кучи текста,
только то, что мне говорили включить и оставить родители и
собственно их обеспокоенные лица.
Не найдя более умных слов, я первым развеял молчание и
сказал:
— Привет!
Сразу после этого, из родителей будто струну вытащили, их лица
расслабились, а они наперебой стали задавать мне вопросы.