– Достали? – спросил по телефону мужчина в прокурорском мундире.
– Почти, – ответил ему Сысоев. – Сегодня вечером вытащим. Я уверен, что…
– Вот вытащишь машину, увидишь труп Лапина, тогда и разговор другой будет, – перебил его абонент. – Кстати, те, кого привезли, утверждают, что вы их…
– Не ожидал я от вас такого, – обиделся Сысоев.
– Да не обижайся, эти не открутятся. Хотя бы за хранение оружия мы их посадим. Ну а если в машине окажется труп Лапина, то прижмем как следует. Кстати, „Запорожец“ так и не нашли. Может, спутал что-нибудь этот Тополев?
– Не мог он спутать.
– Понятно. Вот что я тебе скажу: конечно, это звучит не совсем приятно, но лучше было бы для всех нас, если трупов Лапина и водителя в „Ниве“ не будет. Потому что в противном случае нам всем, в том числе и мне…
– „Нива“ в болоте, – перебил Сысоев, – а туда спускать машину без трупов смысла не было.
– Поняла, – кивнула Валентина. – Но… – Замолчав, вслушалась в голос в сотовом. – Ясно. Но может быть, лучше…
– Делай, что тебе говорят! – прорычал мужской голос в телефоне.
– Хорошо, – ответила она. – Все сделаю. Но за деньгами я поехать не смогу.
– Сначала дело, – ответили ей. – Все остальное успеется.
– Ну что ж, ладно. – Валентина вздохнула.
– Чего Пахану нужно от Худого? – спросил абонент.
– Не знаю. Он уехал к нему и еще не возвращался. Я, может, снова не в свое дело лезу, но мне кажется, что зря ты не хочешь…
– Пока! – Абонент отключился.
– Сволочь, – буркнула Валентина.
– Да можно, – пробормотал Худой. – Но стремно, все-таки мент. И кипеш поднимется большой. Мусора обычно за своих землю роют. Ведь каждый понимает, что следующим он может стать.
– Мне твои рассуждения на хрен не упали, – проворчал Пахан. – И я тебя не прошу, а говорю, что ты должен сделать. Усек?
– Слушай, – Худой криво улыбнулся, – ты меня никак за шестерку держишь? Так не надо. Я сапоги никому не лизал и тебе чистить не буду. Короче, я – пас.
– Вон ты как зачирикал? – Пахан покачал головой. – Ну что ж, спасенному рай, а вольному воля. Только ты должок верни. Счетчик начал время отсчитывать. И если ничего не принесешь, фуфлыжником объявлю, а дальше сам знаешь, что будет.
– В курсе, – кивнул Худой и, вытащив из барсетки пачку долларов, бросил на стол. – Можешь пересчитать.
– Ты что, – взяв доллары, удивленно посмотрел на него Пахан, – печатный станок включил?