Он спросил, не может ли она отдать ее им, и тогда, влюбленная в него, она тут же согласилась, и не думая о последствиях. А потом стала его ненавидеть так, словно это N30 заставил ее это сделать.
N23 была очень расстроена, что ее уволили, поэтому «уползла в свою раковину» и N30 сообщила, что не хочет его видеть. Но когда суд прошел, и ее оправдали, в ее сердце поселилось чувство вины и досады на саму себя.
Она хотела бы снова увидеться с парнем, тем более убедившись в том, что она ему все еще нужна.
— Здравствуйте, — робко сказал девушка, оказавшись в «соколином гнезде» и стоя перед офицером, — могу я увидеть заключенного N30? У нее едва язык повернулся назвать его «заключенным».
— Кем вы ему приходитесь? — поинтересовался «сокол».
— Я… Ну мы… — а что она могла ответить? Они не были ни друзьями, ни врагами, ни супругами, ни помолвленными. —Никем. — упавшим голосом, сама не зная, зачем, закончила она.
— Понимаю, — неожиданно ответил офицер, и N23 растерянно подняв на него глаза, заметила едва заметную улыбку на лице «сокола». — Идемте со мной.
Теперь N23 была несколько смущенатем, что офицер, по всей видимости, обо всем догадался.
Когда они пришли, друзья пытались разгадать слово в книжке кроссвордов, которую принес им N74.
— 1972.
— Нет, 1973.
— Я тебе говорю, война была в 1972!
— Посмотри ответы.
— И посмотрю, — начал листать отобранную у N30 книжку N26, прохаживаясь по камере.
Железная решетка грохнула, и дверь открылась. Парни оба среагировали на звук и повернули головы в сторону выхода.
— N23… — проговорил ошарашенно N30, уставившись на девушку, а та, краснея, смотрела на него.
— К тебе посетитель, N30, — сказал офицер то, что было и без него понятно. — На все про все у вас пятнадцать минут.
— Ясно, — отреагировал на слова «сокола» N30.
N26 понял ситуацию и попросился в туалет. Они с офицером ушли.