– Но даже если принц окажется тем самым, – возразила Ви, – это всё равно не приведет в действие наш амулет. Разве не так?
Отец покачал головой:
– Нужно думать не только о себе, дорогая. Прежде всего, мы должны заботиться о благополучии Линарии. А амулет… Возможно, когда-нибудь мы узнаем и заклинание, которое им управляет. Быть может, кто-то из прежних владельцев много лет назад записал его в какой-нибудь книге.
Ви осторожно, как будто амулет был сделан не из серебра, а из стекла, протянула его мне.
Он был уже теплым от прикосновения стольких рук. А может быть, это было тепло, которое исходило от него самого?
Я положила его на левую ладонь, а правой погладила. Мне показалось, медведь зарычал, и я вздрогнула.
– Осторожнее, Лэйни! – воскликнула Вивьен.
– Мне кажется, уже довольно, – улыбнулся отец, радуясь, что мы восхищены в должной мере. – Я уберу его обратно в шкатулку.
Но я не двигалась с места. Я едва слышала, что он сказал.
Я никогда прежде не сочиняла стихов, а тут слова сами складывались в рифму. И я произнесла их – сначала мысленно, потом тихонько вслух. Смотрела я при этом на стоявшую на камине китайскую вазу.
Мгновение – и ваза покачнулась и рухнула на пол, рассыпавшись на тысячи мелких осколков.
Я охнула и едва не выронила амулет.
– Ох, уж эти сквозняки, – проворчал отец. – Положи медведя обратно, Лэйни! Думаю, сегодня мы уже достаточно налюбовались им.
Я послушно опустила амулет в шкатулку, и отец закрыл ее и понес ее обратно в свой кабинет. Ви устремилась вслед за ним, и Артур пошел в ту же сторону.
– Артур, подожди! – крикнула я.
Он остановился, обернулся.
– Что-то случилось, Лэйни? Ты побледнела.
Я подошла к нему поближе.
– Ты не находишь странным, что ваза упала как раз тогда, когда в зале был амулет?
Он задумался, но, кажется, не нашел взаимосвязи.
– Думаю, отец прав – это сквозняк.
Я фыркнула:
– Это была довольно тяжелая ваза. И она стояла здесь столько лет, невзирая на сквозняки. Ты вспомни – этот амулет позволяет перемещать предметы. Разве не так?
– Так, – кивнул он. – Но чтобы он заработал, нужно произнести заклинание.
– Именно! – подтвердила я.
Мог ли сработать как заклинание тот странный стишок, что пришел мне на ум? Или не мог? Мне стало страшно.
И мне уже не терпелось всё рассказать:
– Понимаешь, я подумала – а что, если придумать заклинание самим? Ну, ведь придумали же их когда-то раньше! И разве ты не обращал внимания, что текст заклинаний связан с самими амулетами? На лошадином амулете – конь с развевающейся гривой. И в заклинании – тоже про гриву! А в амулет, который для доспехов, вставлен обычный камень. И о камне же говорит заклинание! Вот я и сочинила что-то про медведя. И строчки как-то сложились сами собой. И я произнесла их – сама не знаю, зачем.