Задаю географический вопрос Артуру. Он
пожимает широкими плечами и отвечает с небрежностью миллиардера, привыкшего
беззаботно путешествовать по миру, которого вообще ничем не удивить, поскольку
всё повидал и перепробовал. Пресытился, короче:
– Да какая разница?
«Вот не скажите, господин Уваров, – думаю,
уткнувшись в бумаги. – Это вам, мужчинам, всё до одного места, которым вы чаще
всего думаете, и это не головной мозг. А мне гардероб выбирать, косметику опять
же. Вдруг там страшная жара круглый год? Или сильный ветер с песком? А может,
влажность большая, значит придётся за кожей тщательно следить, потому как чем
больше воды растворено в воздухе, тем выше шансы, что я стану выглядеть, как
прыщавая девочка-подросток. Или, если слишком сухо, у меня губы начнут
трескаться и кожа шелушиться, а волосы – те вообще превратятся в полный кошмар.
– Анжелика, о чем задумалась опять? – снова
возвращает меня Артур к реальности. Смотрит и улыбается. Прямо как кот, перед
которым целая банка сметаны. Врёшь, ни капельки тебе не достанется! Я вообще
вам, мужикам, с недавних пор не верю! Опротивели вы мне, вот честно! Хотя как
вспомню, что проделала только что мысленно с Артуром, аж в горле пересыхает.
– Да так, о своем, о девичьем, – отвечаю.
– О, поздравляю.
– С чем это? – прищуриваюсь, чувствуя
мягким местом подлянку.
– Ну как же! К тридцати годам сохранить
свой цветок не сорванным, в Целкости
и сохранности, – это прямо скажем, достижение. Уважаю, – говорит Артур, а глаза
его аквамариновые смеются.
– Да ты… Да… – ох, как мне хочется
процитировать сейчас «Большой словарь русского мата», который я недавно
пролистывала (мне подарил кто-то из коллег года три назад, сказав – «будет твоя
настольная книга»). Но сдерживаюсь. Не хочу обижать Жирафа. Он ведь надеется,
что мы с Артуром станем командой. Ага, настоящий серпентарий единомышленников.
Встаю. Закрываю ноутбук и выхожу из
конференц-зала. Знаю, что Артур пялится на мой обтянутый юбкой зад. Ничего,
котяра. Облизывайся, пока последняя шерсть не вылезет. Делаю уверенный шаг к
двери, и тут понимаю, что лечу, нелепо взмахивая руками. Но вместо того, чтобы
влепиться накрашенной мордашкой в ковролин на полу, оказываюсь в объятиях
Артура.