Жертвоприношения не состоялось. А вся «подготовка» туши для ужина свелась к тому, что Деметрий просто схватил животное за рога, вынул кинжал, перерезал козленку горло, распорол ему живот до самого низа и долго держал голову на весу, сливая кровь на камни.
Тарас хоть и был не из самых чувствительных, но смотреть на агонию животных не любил. А потому опустил взгляд и уставился на лужу крови, которая образовалась у ног Деметрия рядом с костром. Но командир агелы истолковал этот взгляд по-своему.
– Завтра мы все равно уйдем отсюда, так что мухи нам не страшны, – сказал он Тарасу, отбрасывая от себя тушу козленка, быстро подхваченную ловким Плидистратом, – снимите с него шкуру да зажарьте поскорее.
А когда спустя всего десять минут Плидистрат вернулся со шкурой козла и положил ее под ноги Деметрию, тот вдруг спросил, обращаясь сразу ко всем членам агелы:
– А где наш лучший кифаред? Я хочу петь.
– Верно, – раздались голоса. – Какой же пир без песен.
– Эй, Орест, неси сюда свой инструмент! – крикнул оказавшийся рядом Книд. – Мы будем петь веселые песни.
«Ну сейчас начнем гулять на всю ивановскую», – впервые от души усмехнулся Тарас, заметив, как на зов к костру протолкался сквозь более рослых соплеменников невысокий Орест. Длинноволосому парню было лет пятнадцать, одет он был, как и все, а когда сел, то на его коленях Тарас заметил какие-то деревянные гусли с натянутыми вдоль них струнами из неизвестного материала. Спецназовец был заинтригован. Такого он еще не видел.
Конец ознакомительного фрагмента.