По самому же краю этих необычных
светильников, как раз в том месте где, жижа едва не переливалась на
пол, образовывалась густая дымка, которая струилась вдоль стоек и
равномерно застилала весь пол, так, что его вовсе не было
видно.
И последним штрихом в этих зловещих
светочах были прожилки, коими неведомый мастер испещрил всех
поверхности. А в этих жилах, как кровь в венах, пульсировал
ядовито-болотный свет, то затухая, то медленно разгораясь.
Из-за скудного освещения невозможно
было полностью оглядеть пещеру, но похоже, она вовсе не имела
выхода, по крайней мере, в привычном понимании этого
слова.
Точно по середине сначала появился
небольшой вихрь, разогнавший густую дымку и оголивший холодный
каменный пол, после чего на этом месте возник портал, больше
похожий на вертикальную овальную тучу.
Немного погодя из него вышла
невысокая фигура в серой накидке, скрывающей лицо за глубоким
капюшоном.
- Ты заставила нас ждать! – раздался
громкий мужской голос и из тени вышли две фигуры точно в таких же
нарядах.
Хотя облачения и скрывали личины
незнакомцев, по мощному сложению и росту далеко за два метра было
ясно, что говоривший был воином. А вот кем был третий сказать
сложно, по худощавой и сгорбленной фигуре можно предположить, что
это человек в весьма почтенном возрасте.
- Дела, знаете ли, дела… - вышедшая
из портала оказалась женщиной. Её сладострастный, но по-змеиному
шипящий глас растекся по помещению.
- У нас сейчас только одно дело! И
оно под угрозой! – не унимался воин.
- Спокойно, Кратик, над ним и
работаю, не жалея тела своего, хи-хик. Что случилось?
- Не называй меня так, женщина! –
прорычал бугай, а в глубине капюшона загорелись два огненных
глаза.
- Пефидаэль не справился, - коротко
ответил низким голосом худой человек, не обращая внимания на своего
товарища.
- А разве кто-то удивлен? – после
недолгой паузы ответила незнакомка и, разведя руки, наигранно
посмотрела по сторонам, - Пефя был глуп и слаб, и хотел только
выслужиться перед Повелителем. Так что, даже хорошо, что он нас
покинул.
- Нельзя чтобы его промах раньше
времени раскрыл все карты и дал возможность Дозору или этому
паладину нам помешать. Опять.
Хотя речь третьего была спокойна и
по-старчески размеренна, чувствовалась в нем сила и угроза,
внушающая страх и трепет, будто сама смерть плела вокруг него свою
ауру, будто он и был воплощением смерти.