Я просто пытаюсь спасти свою заурядную жизнь... Мне дали шанс, и я им бессовестно пользуюсь. Но разве ж я смогу ей это нормально объяснить?
– Вы такая хорошая. Спасибо вам огромное. На самом деле, ничего катастрофического. Поругалась с парнем по дороге домой с работы, – я чуть приоткрыла плед, объясняя свой внешний вид. – А я, между прочим, ради него бросила всё! Родителей, институт. Уехала из родного города... Слово за слово, и он мне выдаёт, что изменял. Я в истерику, кричу: “останови машину”, а он мне: “ну, и катись на все четыре стороны... Видеть его наглую морду больше не хочу. Хватит с меня. Не первая его измена. Я догадывалась, а теперь точно знаю... Уж лучше вернусь к родителям, как только пойму, как заработать денег на билет. Вы, кстати, не знаете, может, есть в вашей деревне тот, кому нужна помощь за койку-место и горячий обед?
– Ох, балбеска... Нельзя же так, на ночь глядя, не обдумав, не подготовившись. Даже вещи не собрав...
– Нельзя, – серьёзно кивнула я. – Но уж лучше так, чем хоть ещё одну минуту провести с мужчиной, который тебя не уважает и не ценит.
– Да. Тут с тобой не поспоришь... А знаешь? Правильно! Пусть сам катится, а мы с тобой что-нибудь придумаем. До утра сиди у меня. Можешь даже поспать в подсобке – устала, как вол, – вижу. Бедный котёнок... Ничего, придумаем. Мы, бабы, народ сообразительный.
А вот тут уже я с ней спорить не буду.
3. Глава 3. Алина
Сейчас...
Так... У них уже где-то время обеда, значит, точно не разбужу, если позвоню.
– А можно... Можно от вас позвонить, Лидия Львовна?
– Тебе бы поспать, дорогуша, – скептически оглядела она меня, лежащую на импровизированном ложе в подсобке, но увидев мой умоляюще-заискивающий взгляд, сдалась: – Ладно, – махнула женщина рукой и через пару мгновений вернулась с кнопочным телефоном, протянув его мне, всё ещё неодобрительно морщась: – Звони, только недолго и спать.
– Есть, сэ... мэм! – улыбнулась я ей, тут же набирая заветный номер.
– Тьфу на тебя, – улыбнулась в ответ Лидия Львовна и удалилась за прилавок.
Трубку взяли, после мучительно-долгих четырех гудков.
– Мам! – тут же громко выдохнула я. – Привет...
– Это не мама, – заставил разочарованно ухнуть моё сердце голос старшей сестры. – Она спит. После внушительной дозы успокоительного, – очень подчеркнутое недовольство, прямо говорившее о моей вине необходимости принятия седативных веществ дорогому мне человеку.