На оборотной стороне – короткая врезка «Об успешном возвращении
человека из первого космического полета». Прокашливаюсь и, подражая
Левитану, озвучиваю текст:
– «После успешного проведения намеченных исследований и
выполнения программы полета двенадцатого апреля тысяча девятьсот
шестьдесят первого года в десять часов пятьдесят пять минут по
московскому времени советский корабль «Восток» совершил
благополучную посадку в заданном районе Советского Союза.
Летчик-космонавт майор Гагарин сообщил: «Прошу доложить партии и
правительству и лично Никите Сергеевичу Хрущеву, что приземление
прошло успешно, чувствую себя хорошо, травм и ушибов не имею».
– Ура!!! – дурачась, кричит Пашка.
Крик охотно подхватывают, и это искренне выдыхаемое «ура»
несется из нашего класса по школьному коридору, рассыпаясь эхом на
лестничных клетках.
– А я читал в «Технике – молодежи», что американцы скоро будут
на солнечных парусах летать, – возбужденно размахивая руками,
говорит Паштет, и все с горящими глазами начинают обсуждать
звездные клиперы и пилотируемые полеты к звездам.
Разговор рассыпается на группки, за спиной спорят о пришельцах,
упоминая наскальные росписи Наски и колонну из чистого железа в
Индии, рисунок инка в ракете и египетские пирамиды. Ор стоит, как
посреди колонии чаек.
Обвожу взглядом эти живые лица. Главное, не забыть потом, сидя
на холоде, ради чего я здесь появился. Откладываю про запас в
память избранные кадры – то маму, готовящую завтрак, то девчонок,
беззаботно играющих в классики во дворе, то, вот теперь, своих
одноклассников в момент осознания отсутствия преград перед
Человеком.
Среда 13 апреля 1977
года, 16:40
Ленинград, Басков
переулок
Над головой первой приметой приближающегося лета раскинулось
ярко-синее небо. Порывы воздуха холодны, но затылок уже вовсю греет
солнце. Еще две недели, и начнут лопаться почки, щедро сбрасывая на
землю липкую чешую.
Стою посреди пустынного Баскова переулка напротив
непримечательного старого дома и, чуть прищурившись, рассматриваю
объект. Обшарпанные стены тускло-серого цвета, врезками в фасад –
парадное, вход в булочную и низкий прямоугольник подворотни. Ничего
необычного.
Огляделся по сторонам и преступной походкой двинулся в ворота.
Глухой двор-колодец встретил вязкой тишиной. Контрапунктом к
редкому миролюбивому курлыканью голубей раздается хищный скрежет их
же когтей по жести карнизов. Темные пыльные окна враждебно следят
за моим продвижением по вечно сумрачному дну. Отсеченный от звуков
городской суеты и света дня, я почувствовал себя на дне Марианской
впадины.