– Служба «А» в курсе?
– Да, Владимир Петрович активно участвует в разработке
операции.
– Хорошо, – подвел черту Андропов и замолчал, обдумывая
предлагаемую контрразведчиками комбинацию. – Принимается. Давайте
ДОР.
Неторопливо водя карандашом по строчкам, прочел план дела
оперативной разработки Огородникова, потом размашисто расписался на
первом листе.
– Интересно, что они придумают после того, как им станет
известно о «Периметре?» – протянул он задумчиво.
– Генштаб считает, что на следующем этапе они попытаются
получить одностороннее военное преимущество за счет стратегической
системы противоракетной обороны своей территории. Но там лет десять
как минимум исследований и испытаний надо… Так что лет пятнадцать
безопасности, а с учетом сроков развертывания такой системы и
двадцать – двадцать пять, мы получим даже без существенной
модернизации компонентов триады. А там да, придется думать, как
будем прорывать такую оборону, в случае чего. Мысли есть, время
есть, так что Генштаб считает ситуацию управляемой.
– Хорошо. – Андропов прихлопнул ладонью по листам и побарабанил
пальцами. – Есть надежда, что скоро мы получим еще несколько
каналов, по которым можно будет подтвердить эту версию
американцам.
Контрразведчики понимающе переглянулись.
– Так, – перешел Андропов к следующему вопросу, – что дал первый
допрос Митрохина?
– Говорить начал сразу, как бидон свой увидел, остановить не
можем, – с готовностью откликнулся Бояров. – Еле успеваем
записывать. Охотно рассказывает, как делал выписки, как выносил,
как хранил. Но пока отрицает какие-либо контакты с противником.
Якобы просто готовил материалы впрок, но не передавал. Ничего,
теперь никуда не денется, все расскажет.
– Это, товарищи, – веско произнес Андропов, – крайне важно. Что
именно, кому и когда. Очень важно. – Он пристально посмотрел в
глаза сначала Григоренко, потом Боярову и повторил с расстановкой:
– Особенно – кому. Очень. Важно. Кому.
– Понятно, – кивнул Бояров. – Узнаем. Вопрос времени. Скорее
раньше, чем позже.
– Хорошо. Если удастся разговорить по этому вопросу – сразу
сообщайте мне. И протоколы допросов доставьте завтра вечером, после
заседания Политбюро. Почитаю… Так, на этом пока завершаем. Григорий
Федорович, пошли на коллегию, время.
Разглядывая на коллегии комитета очередного докладчика, Андропов
внезапно поймал себя на мысли, что обвисшие брылы и опущенные
уголки рта делают генерал-лейтенанта Алидина похожим на потертую
жизнью собаку-боксера. Усмехнувшись про себя, убрал взгляд вниз и
попытался прислушаться. Получалось плохо, мысли все время
соскакивали на два таинственных письма, напичканных подсказками.
Кто стоит за этим глупым псевдонимом? Квинт Лициний Спектатор… На
латынь похоже. Интересно, как пишется… Вывел в записной книжке:
«Qvint Liciniy Spectator» и с сомнением изучил. Нет, определенно,
латынь – это не его…