Света с воодушевлением оценивала результат,
с довольным видом поворачивая голову то вправо,
то влево.
– Еще вариант для тебя – создать объем
над челкой, а остальные волосы закрутить и уложить
на затылке, – продолжил я.
«Типаж «расхитительницы гробниц», – неожиданно понял я.
Именно типаж, отнюдь не копия. Губы совершенно другие,
нет характерного носогубного треугольника, другой разрез глаз.
Но форма лица, лба, выдающиеся челюсти, подбородок…
Хмыкнув, отпустил ее волосы и отошел.
– Вот как-то так… – протянул задумчиво. –
Пошли теперь с темами по инглишу разберемся.
Закрыв за Зорькой дверь, я некоторое время задумчиво
постоял в прихожей, злобно постукивая костяшками кулака
по упруго пружинящим квадратикам пеноплена. Чертовы психологи!
Советуют в такой ситуации «вежливо дать понять,
что любовь не будет взаимна и лучше переключиться
на кого-нибудь другого». Идиоты! Как будто в голове
у женщины есть указатель, который можно перещелкнуть волевым
усилием.
Да у девушек при первой любви такой накал чувств,
какой мужчина никогда себе представить не сможет!
Она нашла своего избранника – и все, точка! Дальше
идет сметающая все стихия. А у меня в качестве щита
от нее только куцее предложение дружбы в руках.
Господи, как хорошо, что в СССР секса нет!
Благодарю тебя за невинность этих детей. Лет через
двадцать меня бы уже, возможно, ломали приемами вольной борьбы
в партере. А тут пока старшеклассник может верить,
что обмен генетической информацией между мужчиной
и женщиной происходит со слюной при поцелуе.
«А что, разве есть другие варианты?»
– Мы выбираем, нас выбирают, как это часто
не совпадает, – безбожно фальшивя, напел я. На душе
было муторно.
Мама, вся распаренная от быстрой ходьбы, ворвалась
в квартиру за двадцать минут до начала футбола.
– Уф, отпросилась пораньше на матч. Дюш, ставь
пока ужин греть, я в душ.
– Яволь, мой командир! – Я изобразил пятками
щелчок каблуками и метнулся на кухню.
Подтянув еду в комнату, мы с мамой оккупировали
кресла и припали к экрану. Интересно, насколько изменился
футбол за треть века? Мне дана редкая
для неспециалиста возможность оценить эту эволюцию.
Черно-белое изображение и трансляция
с одной-единственной камеры отчасти компенсировались
отсутствием рекламы и Николаем Озеровым в качестве
комментатора. Левитан советского спорта, в совершенстве
сочетающий эмоциональность и интеллигентность
в репортаже. Недостижимая, увы, высота для эпигонов.