– Удачи на контрах, ни пуха ни пера!
– К черту, – постучал я по косяку, закрыл
входную дверь и, нетерпеливо урча, рванул на запах.
В чреве еще горячей духовки покоилась чугунная сковородка,
а в ней – моя прелесть! – восхитительное,
с золотистой хрустящей корочкой, полукружье запеканки
с изюмом. Лет до двадцати пяти лишний холестерин
в организме не задерживается, поэтому я смело шмякнул
поверх этого великолепия две ложки густой сметаны, посыпал сахаром,
и за ушами затрещало.
Из радио донеслись знакомые аккорды, а затем тонкий
девичий голосок энергично воскликнул:
– Здравствуйте, ребята!
И сразу за ним уже мальчишечий:
– Слушайте «Пионерскую зорьку»!
– Давайте, пацаны и пацанки, зажгите утро! –
откликнулся я с готовностью.
Прихлебывая ароматный чай с лимоном, я наслаждаюсь
радио. Не оторваться, честно! Высочайший профессионализм
и редкого качества атмосферность. Надо иметь немерено таланта,
чтобы на протяжении всего выпуска так поддерживать высокую
ноту оптимизма и вливать такой заряд энергии, ни разу
при этом не сфальшивив. К концу передачи казалось,
что даже подмороженный сумрак за окном тепло подсвечен
добрыми ожиданиями. Совершенно неожиданно поймал себя на том,
что с задором подпеваю вслух, похлопывая ладонями
по столу в такт мелодии:
Шмяк. Я почти физически почувствовал, как от души
с противным треском оторвалась и улетела куда-то вниз,
рассыпаясь, чешуйка цинизма, одна из многих, накопленных
за последние десятилетия. Пока только первый фрагмент той
брони, что нарастала надо мной из года в год,
как ледовый щит Гренландии, отгораживая от живительного
тепла этого мира. Приятно щекотнула радость очищения, родственная
тому почти животному удовольствию, что возникает в бане
после долгого похода, в котором уже привычно не ощущаешь
на себе корку из пота и грязи.
Я прислушался к себе. Пожалуй… пожалуй, я только
что разменял часть накопленной стервозности на заряд
идеализма. И этот размен пришелся мне по душе.
На мир вокруг искрящейся изморозью опустился тонкий налет
доброй сказочности.
И пусть кто-нибудь, скривив харю, бросит мне за это
презрительное «совок» – да я лучше буду верить
в сказку, чем в мир из сволочей вокруг! Каждый
слышит, как он дышит! Мне нравится жить в атмосфере
социального оптимизма и братства и не мерить счастье
батонами сожранной колбасы на душу человека.