Повернулся к Ясе и тихо вопросил в ушко:
- Ну, как там? В общем, если?
- Уже лучше, - мой некузявый вопрос не поставил Яську в тупик.
Она призадумалась, а потом прыснула, что-то вспомнив, и посмотрела
на меня смеющимися глазами, - Томка такая забавная сейчас бывает,
ей-ей! В конце августа, бывало, как замрет с такой мечтательной
улыбкой... Аж завидки брали. Иногда приходилось ее щипать, чтоб
вернулась на Землю.
- Очень мило, - фыркнул я раздраженно, - ты уверена, что надо
мне это рассказывать?
- Погоди, не торопись... - Яся слегка толкнула меня плечом в
плечо. - Я ж сказала - «раньше».
Я зарычал и попробовал встряхнуть ее за шиворот:
- Не испытывай мое терпение, женщина!
Яська жизнерадостно взвизгнула, и Зорька метнула в нее взгляд,
полный ревнивой муки.
- Да ладно, ладно! - после чего неторопливо взбила
растрепавшуюся челку, насмешливо стрельнула глазами в сторону
Зорьки и зашептала, сладко щекоча теплым воздухом мое ухо, - а
сейчас у нее порой возникает такое недоуменное выражение. Ну, вроде
как, «во что это я вляпалась и как это могло со мной случиться?»
Понимаешь?!
Я довольно улыбнулся, потянулся и, вставая, подвел итог:
- Это хорошо. Заглянем в гости. Пойду, кленовых листьев
наберу.
Тот же день, вечер,
Ленинград, Измайловский переулок
Я вдавил звонок и глубоко вдохнул, пытаясь успокоить грохочущее
сердце. Яся покосилась на меня с легкой улыбкой и выставила перед
собой багрянец листьев. Лязгнул крюк, открылась дверь, и она
шагнула в прихожку. Я выдержал короткую паузу и зашел следом.
Увидев меня, мама Люба, успевшая уже потискать Ясю,
подобралась.
- Ну, здравствуй, Андрей. Давно не заходил, - она
многозначительно посмотрела на меня.
- Здравствуйте. Да вот, все как-то... То каникулы, то... - я
замялся, подбирая слово, - то другое. Да.
- И решился зайти, наконец? - прищурилась она с легкой
усмешкой.
Яся скинула резиновые сапожки, пальто и вприпрыжку исчезла в
глубине квартиры. Я проводил ее взглядом, принюхался к тонкому и
отдаленно знакомому аромату, пытаясь вспомнить, где с ним
встречался, затем махнул рукой:
- Да разберемся мы... - мама понимающе кивнула, и я с
облегчением перевел разговор с неудобной темы, - что у нее? Врача
вызывали?
- Ангина.
- Температура высокая? - деловито поинтересовался я, вешая
куртку на вешалку.
- Тридцать девять с половиной, - пожаловалась мама Люба.