Номер 100 достался крупному энергичному парню с огненно-рыжими, как жерло вулкана, волосами. Его фамилия – Зак. Когда он получил номер, все уселись и принялись ждать, что будет дальше.
А дальше трое солдат, приехавших в автофургоне, раздали всем широкие пояса с укрепленными на них большими карманами на защелках. В карманах лежали тюбики с высококалорийными концентратами. Другие солдаты принесли фляги. Ребята застегнули ремни и закрепили на них фляги. Олсон подпоясался на ковбойский манер, извлек плитку шоколада «Уэйфа» и откусил от нее.
– Неплохо, – заметил он ухмыляясь. Затем сделал глоток из фляги и прополоскал рот. Гаррати не мог понять, что означает поведение Олсона: просто ли он бравирует, или ему известно нечто такое, чего не знает сам Гаррати.
Главный пристально оглядел их. Часы Гаррати показывали 8:56 – как, неужели уже так поздно? В желудке остро заныло.
– Ну ладно, ребята, давайте стройтесь по десять человек. В любом порядке. Хотите – становитесь рядом с друзьями.
Гаррати поднялся. Казалось, все тело онемело и утратило реальность. Оно словно больше не принадлежало ему.
– Ладно, пошли, – послышался рядом голос Макврайса. – Всем удачи.
– Удачи вам, – неожиданно для самого себя отозвался Гаррати.
– Что с моей дурацкой башкой? – воскликнул Макврайс.
Он вдруг побледнел, на лбу у него выступил пот, и он уже не выглядел таким великолепно тренированным спортсменом, каким показался Гаррати совсем недавно. Он пытался улыбнуться, но у него ничего не выходило. Шрам на щеке походил на какой-то безобразный знак препинания.
Стеббинс поднялся на ноги и легкой походкой подошел к последнему, десятому ряду строя. Олсон, Бейкер, Макврайс и Гаррати заняли места в третьей шеренге. У Гаррати пересохло во рту. Не попить ли воды? Он решил – не стоит. Никогда прежде он так явственно не ощущал свои ноги. Возможно, он застынет и получит билет прямо на линии старта. Не исключено, что Стеббинс – тот, что в темно-красных штанах, тот, что жевал сандвич с мармеладом, – быстро сломается. Не исключено, что он сломается еще быстрее. Интересно, что он почувствует, если…
8:59 на часах.
Главный не отрываясь смотрел на карманный хронометр из нержавеющей стали. Он медленно поднял руку. Сотня мальчиков пожирала его глазами. Настала жуткая, глубочайшая тишина. Вселенская тишина.