- Будь по-твоему, - кивнул воевода. – А теперь, вели обед
подавать, проголодался, сил нет!
Впрочем, поесть боярину спокойно не дали. Только он, выпив с
устатку малую чару можжевеловой водки, закусил ее копченой рыбкой и
взялся за ложку, чтобы похлебать горячего, как со двора послышался
громкий требовательный стук.
- Кого там еще черт принес? – не удержался Никита, после чего
немного виновато посмотрел на сестру.
- Сейчас узнаем, - ровно отозвалась Алена, не любившая
ругани.
- Гонец из Москвы прискакал, господин воевода! – крикнул
вбежавший в трапезную холоп. – Сказывает, указ царский привез!
- Ишь ты, - насторожился Вельяминов и обеспокоенно посмотрел на
побледневшую сестру.
Через минуту слуги почти волоком подтащили к нему почти сплошь
покрытого инеем человека.
- Смотри, как замерз! – покачал головой хозяин дома, после налил
полную чару и водки протянул прибывшему. – На-ко вот выпей!
- Храни тебя бог, боярин, - поблагодарил гонец, когда к нему
вернулась способность говорить.
- Не за что, - отозвался Никита. – Благополучно ли добрался.
- Слава богу. Даже тати лесные не нападали, а от волков мы
отбились!
- И много ли серых?
- Не мало. Грешным делом, думал уж пороху с пулями не
хватит.
- Что за весть привез ты нам?
- Скорбную, боярин. Государыня Катерина Михайловна волей божьей
скончалась!
- Горе-то какое! – искренне огорчился воевода, после чего истово
перекрестился.
- А вот что в указе, не ведаю. Велено лично в руки передать!
- Давай раз велено, - отозвался Вельяминов, принимая сшитый из
толстой кожи цилиндр с висящей печатью.
Решительно сломав печать, он вытащил свернутую в трубочку
грамоту, после чего погрузился в чтение. Закончив, некоторое время
сидел, размышляя, после чего спохватился и спросил у
посланника:
- Что-то никак не признаю тебя, ты чьих будешь?
- Из жильцов [11] я, боярин. Шемякиным прозываюсь Михайло
Матвеев сын.
- Погоди-ка, не твой ли отец у государя в Смоленском походе
постельничьиим был?
- Мой.
- Знавал я в старопрежние времена твоего родителя. Он жив
ли?
- Этим летом помер, а меня на службу поверстали. Государь
вспомнил о батюшкиных заслугах и повелел в жильцы определить.
- Садись, Миша с нами за стол. Перекуси, чем бог послал, с
дороги, да расскажи, что в Москве нового?
- Благодарствую, боярин, - с каким-то облегчением в голосе
отозвался молодой человек и хотел скромно присесть с краешку.