- Не скажи, - покачал головой Иван Никитич Романов. – Если турки
обратно Азов возьмут, мы тоже не возрадуемся. Опять татары начнут
на наши рубежи набегами ходить. Все как есть разорят нехристи!
Совещание проходит, что называется, в тесном кругу. Присутствуют
только мои ближники, словом и делом доказавшие свою преданность и
полезность Мекленбургскому дому. Романов, как я говорил, старший
судья в Земском приказе. Можно сказать, министр внутренних дел.
Выслужившийся из простых стрельцов Пушкарев – командир Стремянного
полка. Барон Кароль фон Гершов начальствует над всеми немецкими
наемниками. Клим Рюмин – дьяк Посольского приказа [6]. И, последний
по списку, но не по значению, мой бессменный телохранитель Корнилий
Михальский.
- А что, султан Осман сам войско поведет или пошлет
какого-нибудь пашу? – как бы невзначай поинтересовался бывший
лисовчик.
- Да кто его знает, басурманина, - пожал плечами Рюмин. – С
одной стороны, невместно ему против такого врага как казаки рать
вести, а с другой…
- Ну-ну? – заинтересовался я.
- Некрепко он на престоле сидит, чтобы армию без пригляда
оставлять.
- И значит?
- И значит, он либо сам пойдет с войском, либо встанет где-то
неподалеку, скажем, в самом Крыму.
- И что нам это даст? – повернулся я к Корнилию.
- Ну мало ли, - скромно усмехнулся Михальский, помимо всего
прочего, заслуженно слывущий специалистом по тайным операциям. –
Все под богом ходим!
- А хорошо ли Азов укреплен? – подал голос боярин Романов.
- Достаточно хорошо, - немного гортанно из-за акцента ответил
ему фон Гершов. – Стены замка отремонтированы и укреплены, а вокруг
них возведены земляные бастионы с пушками. С наскока такую крепость
не взять!
- И много ли пушек?
- Только крупных привезено из Москвы больше восьмидесяти, да еще
около двухсот своих было.
- И откуда только у казаков такие богатства? – с простодушным
видом покачал головой Пушкарев. – Чай, немалых денег стоит.
- Известно, откуда, - скромно усмехнулся я. – Бог послал!
На лицах присутствующих появились понимающие усмешки.
Разумеется, весь этот банкет был за счет русской казны. Сами донцы
после своих набегов на Крым и Туретчину, в лучшем случае,
пожертвовали малую толику в монастыри, да и то, лишь то, что не
успели прогулять. На остальное у них просто не осталось. Так что
пушки, порох и прочую амуницию им прислали из Москвы.