- Ливланэль Саани Жоэйли Илиэнкюр, – ответно произнесла свое имя мать Эфы,
демонстрируя тот же жест, так что я успокоилась на этот счет. – Позволь
выразить тебе глубокую признательность и как матери, и как должностному лицу за
защиту и покровительство, оказанное моей дочери. Ты, скорее всего, не
представляешь, какую неоценимую услугу оказала этому миру.
- Думаю, уже представляю, – ответила я ей и добавила из чувства
справедливости. – И я не одна этим занималась.
- Не одна, – чуть приподняла бровь мать Эфы, но почти сразу отвела от меня
взгляд, обернувшись к Косте. – Человек из другого мира, – несколько задумчиво
проговорила она, окидывая его изучающим взглядом. – Ты очень похож на винорда,
хотя некоторые особенности лица нельзя перепутать. Эфа в этом теле гораздо
более необычная для нашего мира, чем ты. Как тебя зовут?
- Константин Евдокимов, – слегка осипшим голосом назвал свое имя Костик. Я
заметила, что Эфа, подошедшая к нему, постаралась незаметно сжать его руку.
- Константин Евдокимов, – Ливланэль попробовала его имя на язык. Вероятно,
для элле наши имена звучали довольно
резко, и выговаривать их было неудобно. – Спасибо и тебя за заботу о дочери.
- Не стоит благодарности, я ничего особенного не делал, – уже более
уверенно, но все еще слегка хрипло ответил Костя.
На этом мать Эфы отвела взгляд от Кости и повернула голову в другую
сторону.
- И дроу, – Ливланэль впилась взглядом в Дэнэля.
Я не выдержала и обернулась. Мужчина почтительно склонился, очевидно,
демонстрируя свое превосходное владение этикетом.
- Неожиданно, – честно сказала эльфийка. – Он принес тебе клятву верности?
– это она спросила уже у меня.
- Да, – я, в целом, и не собиралась делать из этого секрет, но ее вопрос в
лоб меня, признаться, огорошил.
- Занятно, – изрекла Ливланэль и, кажется, озадачилась еще больше. –
Полагаю, это тот же дроу, что напал на тебя, когда ты только еще вселилась в
это тело?
- Да, – снова подтвердила я.
- Интересно, – хмыкнула она и переключила свое внимание на дроу. – Как
твое имя?
- Дэнэль, – ответил мужчина, чуть склонив голову.
- А дома, стало быть, нет, – она не спрашивала, она утверждала. – Ты был
изгнан до совершеннолетия?
- Да, этерни, – подтвердил Дэнэль. Его лицо выражало лишь внимательное
почтение, ни намека на то, что ему неприятно об этом говорить.