Выйдя из кабинета, Демира медленно пошла к выходу из академии.
Мама с Наидой должны заехать за ней после последней пары, а значит
– они уже ждут её на территории академии. Интересно, как там –
дома? И усмехнулась: трудновато пока называть домом ту страшную
двухэтажку, в которую её привезут, но в которой она пока не может
жить.
Но мысли снова повернули к академии. Точней – к группе. «А если
попросить, чтобы в кабинеты, где занимаемся, поставили ещё один
стол? Для меня? Чтобы не сидеть рядом с опасным Гармом. Чтобы не
злиться на дурака Кристофера. Чтобы учиться на всю катушку! И
девчонки группы будут очень рады!»
В вестибюле академии было почти пустынно. Звонок на четвёртую
пару давно прозвенел, а все, кто должен уйти либо побежать в
здешнюю библиотеку, ушли. Несколько человек, среди которых Демира
никого из своих не узнала, стояли у окна, о чём-то негромко
переговариваясь. Судя по учебникам в руках, говорили о важном для
себя. Так что девушка застегнула молнию на джинсовой куртке до
горла и вышла на улицу. Ветер взъерошил её волосы, облепив лицо.
Пока она, смеясь, воевала с ними, запихивая в капюшон, сбоку
раздался звук подъезжающей машины.
- Демира! – услышала она звонкий голосок Эльки и помахала ей
рукой.
И хмыкнула, собравшись было спуститься по небольшой лестницы с
крыльца академии: слева стоял насупленный на неё Кристофер, вокруг
которого суетились два телохранителя, а справа, улыбаясь щенячьему
восторгу Эльки, высунувшейся из окна, смотрел на подъехавшую машину
Гарм.
И, только сев на заднее сиденье, Демира внезапно перестала
улыбаться. Гарм стоял к ней ближе. И тем же хулиганским ветром его
лохматые волосы неплохо так взметнуло. И нечто, что в тот миг
просто царапнуло, как что-то странное, сейчас девушка увидела,
воспроизведя в памяти при помощи артефакта, который ей выдали для
заучивания новых мест в городе. Обруч на голове Гарма. Не
украшение, как она поначалу подумала. Когда лохмы Гарма ветром
отбросило с его виска, стало заметно, что обруч буквально впился
ему в голову едва видными серебряными шипами.
Различать девочек Лиза начала вскоре после развода и всего того
муторного, что связано с ним: вынужденный анализ ДНК обеих девочек,
чуть не судебные тяжбы с персоналом роддома, обалдевшим от
претензий семьи и застонавшим под наездами различного рода
комиссий. Бывший муж согласился выплачивать алименты только на
одного ребёнка – и пропал с горизонта, не выплатив ни копейки за
все годы. Слёзы, которые Лиза лила по нему всё трудное время
развода, высохли сами по себе, когда она поняла, что все его
последние поступки по отношению к ней можно было назвать только
одним точным словом – предательство.