На четырех полках расположились детективные романы, на пятой – томики Шекспира на английском языке, а на шестой, самой последней, издания, которым явно было не место среди столь изысканной литературы.
Никогда в жизни Катарина не откроет труды Маркса, Энгельса, Троцкого и им подобных!
Наталья забежала в спальню и обеспокоенно возвестила:
– Кат, надо что-то делать, Розалия сейчас свихнется, она по десятому разу носится по комнатам.
– А сюда почему-то не забежала.
– Эту спальню она отвергла сразу, сказала, что здесь попахивает провинцией.
Катарина усмехнулась:
– Отлично, значит, с этого момента она моя.
– С Розалией-то что делать?
– Пошли.
Свекрища забежала в крайнюю комнату.
– Чтоб вам всем окосеть! Какие хоромы! Что выбрать? Что?
– Чем вам не нравится спальня с балконом?
– Она мне нравится, но мне еще нравится та, в голубых тонах… и та, плюс эти две.
– Решайтесь быстрее и пойдемте пить чай.
Топнув ногой, Розалия заявила:
– Приму соломоново решение, мать его так и растак! Буду спать в каждой спальне по два дня!
– Но…
– Или нет, по три.
Махнув рукой, Копейкина спустилась вниз. Наталья бежала сзади.
Чаепитие прошло под восторженные возгласы Станиславовны. Она радовалась как ребенок, впервые в жизни увидевший Диснейленд.
В одиннадцать вечера всех разморило – сказался трудный день. Проведя за баранкой более шести часов, Катарина жаждала поскорее оказаться в кроватке.
Взяв книгу Кристи, она устроилась среди мягких подушек, с упоением приготовившись к чтению.
Но подкравшийся сон буквально силой закрывал ее отяжелевшие веки. Положив книгу на тумбочку, Катарина выключила настольную лампу и почти мгновенно погрузилась в царство фантазий.
В час ночи она вскочила от пронзительного крика Парамаунта. Перс орал где-то рядом, причем вопил он отчаянно.
Выбежав в коридор, Ката увидела следующую картину. Леопольдина сидела на бронзовом бра и, корча рожи, дразнила кота какой-то блестящей штуковиной. Приглядевшись, Катка ахнула. В лапах у обезьяны была рыбешка.
Заметив Копейкину, Леопольдина спрыгнула на пол и понеслась вниз. Парамаунт полетел за ней.
Нагнав мартышку в бордовой гостиной, Катарина выхватила дохлую рыбу и принялась читать экзоту нотацию. Леопольдина метнулась на гардину.
– Не смей!
Оказавшись под самым потолком, обезьяна обнажила острые зубки.
– Слезай!