- Это хорошо, – довольно кивнул я. – Дай бог, чтобы всё
нормально прошло.
Мы заехали во двор. «ГАЗ» остановился у входа в дом, мы –
недалеко от ворот. За нашей спиной седой и крепыш закрыли створки и
задвинули засов, отсекая машины от любопытных глаз. Деревянный
забор в высоту был около двух метров, штакетины были плотно
пригнаны друг к другу. Рассмотреть, что делается во дворе,
постороннему было невозможно. Не дом, а крепость с высокой стеной.
Только рва вокруг не хватает для завершения картины.
Из машины выпрыгнули Адам и Вардан и начали разгружать машину.
Ящики с черешней они аккуратно складывали возле забора, пустые
отбрасывали в сторону. К ним присоединились я с Гурамом, и старик с
крепышом. С разгрузкой покончили быстро, минут за десять. Парни
переложили Александра на носилки. Аккуратно опустили их на край
кузова, передав нам с Гурамом.
- Осторожно, ребята, смотрите, не стукните, - просил врач,
суетившийся рядом. – Любое резкое движение, может открыться
кровотечение и состояние ухудшится.
- Я покажу куда нести, - вступил в разговор крепыш. – Идите за
мной.
Он распахнул дверь, которую сразу же попридержал седой и зашел в
дом. Мы двинулись следом. Саня был в сознании и периодически глухо
постанывал. Я глянул на залитое потом осунувшееся лицо, измученные
глаза с красными полопавшими сосудиками капилляров и мысленно
вздохнул. Похоже, товарищу было очень плохо. Он держался в сознании
из последних сил.
Двигаясь за крепышом, мы зашли в небольшую светлую комнату. К
стене примостилась огромная
железная кровать.
- Туда его кладите, - показал на неё сопровождающий.
Саню медленно, стараясь не тревожить рану, переложили на
скрипнувшее пружинами ложе. Видно, что к приезду парня
подготовились. Постельное белье сияло ослепительной белизной, еле
уловимо пахло хлоркой и шуршало
под телом друга. Подушка была взбита и подложена под голову
больного. Над Саней сразу же захлопотал доктор. А я неторопливо
осмотрелся.
Комнатка оказалась колоритной. На полу и на стене красные ковры,
кресла у журнального столика прикрыты яркими разноцветными
накидками. Напротив кровати, антикварная резная тумбочка с
причудливыми узорчатыми ножками. На ней – угольно-черный квадрат
телевизора «Панасоник».
- Здесь старшая дочка жила, - пояснил крепыш, увидев, что я с
любопытством разглядываю комнату. – Замуж вышла, переехала, а
комната осталась.