Пару раз даже попала ему по лицу, пока донёс её до вольера, обхватив одной рукой за тонкую талию. Казалось, чуть придавит, и девчонка пополам сломается. А дерётся, как будто ещё несколько жизней у неё.
Когда забросил звереныша в вольер, бросилась на решётку, молотя по ней кулаками.
- Убийца! Ненормальный! Ты маньяк! Нравится убивать беззащитных девушек, да? Убивай! Я тебе во снах твоих являться буду!
Архан не верил своим глазам. Позади неё два волкодава стоят, только и ждут команды хозяина, а она орёт стоит. Сумасшедшая девка.
- Обернись.
Алина вдруг захлопнула рот, сглотнула. Услышав тихое рычание, закрыла глаза и медленно повернула голову.
- Мамочки…
- Одна команда, и они тебя сожрут, даже трусов не останется.
- Не надо… Прошу.
- Уверена?
- Да… - заскулила, сливаясь с решеткой, цепляясь за неё тонкими, дрожащими пальцами. - Я не хочу умирать. Не хочу так… Я же ничего не сделала, - слёзы покатились по бледным щекам, а глаза от ужаса стали безумными.
- Вот видишь, как быстро мы нашли общий язык, Алина, - открыл дверь, давая ей возможность выйти. - Давай, без резких движений, - а когда она была уже одной ногой на свободе, рявкнул на псов, что только и ждали команды. - Взять!
С диким рычанием собаки бросились на девчонку, а Монгол, схватив её за руку, рывком вытащил из клетки и захлопнул дверь прямо перед носом пса. Тот врезался в решетку, заскулил и залаял на Алину.
- Спокойно, Хаос!
Услышав окрик хозяина, тихо заскулил и лег.
***
- Мама… Мамочка… Мамочка… - ползла по траве, отталкиваясь ногами и тихо подвывала от ужаса.
- Нет у тебя мамы, Алина. Никого нет. Кроме меня, - медленно шёл за мной, возвышаясь, как огромная скала.
Я рассматривала его, отползая дальше и повторяя одно единственное слово, которое уже давным давно забыла… Его чёрная футболка обтягивала каждую каменную мышцу, каждую выпуклость на животе и груди. Глаза цвета ночи, что, казалось, стали даже темнее, чем были раньше. Его лицо изуродовано двумя неровными шрамами на висках, спускающимися по щекам и теряющимися где-то в черной, густой бороде. Помню, как Лера рассказывала, что это он в поножовщине участвовал, в тюрьме… Но зачем я тогда об этом думала? Чтобы не сойти с ума от мысли, что придётся с этим жутким человеком прожить свои последние дни? Или, может, я уже двинулась по фазе? Последний вариант - ничего. Говорят, дуракам проще.