— Ты
хочешь, чтобы я днями напролет спаривалась, вынашивала в сумке
детенышей и жевала траву? Ты этого хочешь?
— Ты
злишься.
— Злюсь, —
я вздохнула. — Я очень устала.
— Давно ты
последний раз посещала НПЗ?
— Совсем
недавно.
— Ты
совершенно не умеешь врать.
— Ну, может
быть месяц назад.
— Восемь
месяцев. Я проверила, прежде чем тебе позвонить.
— Из тебя
бы вышел хороший сыщик.
— Ариадна,
я много раз говорила, что тебе это необходимо. Это важная часть
терапии.
— Ты больше
не мой психиатр.
— Я говорю,
как друг.
— А
звучишь, как психиатр.
Диана
улыбнулась и кивнула.
— Что
поделать, профессиональная деформация… Когда занимаешься этим
столько лет, перестаешь видеть границы. Извини.
— И ты
прости, я сорвалась.
Я уже
минуту жую лист фикуса. В моменты отключения от тела, когда
сознание занято размышлениями, можно случайно и
обгадиться.
— Ты
удивительная, Ариадна, я не знаю ни одного альтервида с такой силой
и стержнем, как у тебя. Я очень за тебя переживаю.
— Я
знаю.
— Помни,
что ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.
Меня
осенило.
— Мне как
раз нужен совет психиатра. Я сейчас работаю над делом льва убийцы.
Ты наверняка слышала.
— О
господи, конечно. Мы с коллегами только об этом и говорим. Ужасно,
просто ужасно.
— То, что я
скажу пока секретно, ты не имеешь права разглашать без моего
разрешения.
— Я
понимаю. Я никому не скажу.
— У нас
есть все основания полагать, что лев — осознанный.
Диана
вытаращила глаза.
— Что ты
говоришь? Серьезно?
—
Да.
Она
задумчиво покачала головой.
—
Представляю, что будет, когда об этом узнают все... Известно, кто
он?
— Пока
нет.
— Чем я
могу помочь?
— Хочу
понять, что заставило его пойти на такое.
Диана
задумалась.
— К
сожалению, нельзя сказать ничего, пока я не поговорю с ним. Нужно
понять, в каком он эмоциональном состоянии, изучить реакции на
раздражители…
— Диана, —
взмолилась я. — Любая зацепка поможет.
Она
вздохнула.
— Можно
оттолкнуться от известных кризисных периодов. У осознанных
альтервидов таких два. Первый — адаптация, полгода — год после
подселения.
Мне ли не
знать...
— В это
время происходит знакомство с новым телом, с его возможностями и
ограничениями. Здесь особенно выделяется проблема разрушенных
ожиданий. Люди часто плохо понимают, каковы будут их условия жизни
в выбранном теле и когда сталкиваются с реальностью, не могут это
принять. Особенно тяжелые случаи у тех, кто переходит по желанию, а
не по показаниям. Им трудно свыкнуться с мыслью, что назад уже
ничего не вернуть. Если в такой момент им не помочь, начнется
депрессия, которая часто приводит к ускоренной деградации. Сознание
распадается на части, как разбитая ваза.