— Да.
Она быстро оглядывается кругом,
испуганный взгляд ненадолго задерживается на телах в коридоре за
дверью.
— Мистер, вы хорошо знаете дом?
Можете пройти на крышу?
— Ну да, могу. А зачем?
— Это очень важно. Слушайте
внимательно, у меня к вам деловое предложение. Помогите мне отсюда
выбраться, мне надо попасть на крышу.
— Попасть на крышу? Зачем?
— За мной придёт вертолёт, он сможет
сесть на крышу и забрать меня, если крыша плоская. Крыша ведь
плоская?
Крыша действительно плоская, Алкаш
знает точно: когда-то очень давно, ещё до того, как стал Алкашом,
он поднимался туда зачем-то. Крыша открытая и большая, без антенн и
вышек ретрансляторов, соседние дома ниже. Пожалуй, лёгкий вертолёт
действительно сможет там приземлиться и забрать пассажиров. Одного
или двух.
— Отведите меня на крышу, и я заплачу
вам, хорошо заплачу. Я даже возьму вас с собой, места в вертолёте
хватит.
Такой сделки ему ещё никто и никогда
не предлагал. Всего-то подняться на двенадцать этажей, выйти на
крышу вместе с ней и сесть в вертолёт. И за это она ещё готова
денег дать. Бред, такого не бывает. А потом Алкаш вспоминает про
трупы у дверей и стрельбу за стенами. Нет, похоже, не бред, похоже,
что улететь отсюда на вертолёте — действительно очень неплохая
идея. И похоже, что подъём на двенадцать этажей будет действительно
стоить хороших денег. Тут важно не продешевить.
— Значит, отвести тебя на крышу и
сесть с тобой в вертушку?
— Да, но так отвести, чтобы меня не
убили при этом! А убить наверняка попытаются. Бог знает, сколько их
ещё кругом, возможно, мы единственные нормальные в доме, значит,
защита точно понадобится. Вы спасли меня там, сможете защитить и
дальше, а я готова хорошо заплатить за защиту. Кроме того, вы
знаете дом, а я нет. Мне надо попасть на чёртову крышу, а в
одиночку шансов нет, я не дойду. Вы не представляете, через что я
прошла за последние два часа, там ужас что творится…
Только тут до Алкаша доходит, что
актриса не только очень богата, известна и влиятельна. Она ещё и
просто первый нормальный человек, с которым он говорит со
вчерашнего вечера, или дня, или утра, в общем, с того момента,
когда нырнул в последний запой. Единственный нормальный человек за
утро, когда все остальные пытаются его убить.
— А что там творится?
Она смотрит на него большими
удивлёнными глазами, а затем смеётся фирменным смехом, который
Алкаш часто слышал в сериале, когда гостья надевала наручники на
очередного серийного убийцу. Она смеётся и смеётся, указывая то на
выбитую дверь и трупы за ней, то на наглухо закрытые толстыми
занавесями окна.