- Сам повнимательней, мне отсюда
видно чуть больше, чем нихрена, - отозвался мехвод, тем не менее,
взглянув в смотровой прибор обзора переднего сектора. – Не понял,
что еще за… Колян, разворачивай башню на одиннадцать часов!
Мигом!
- Чего?!
- Не чего, а немцы, человек пять! Со
стороны побережья топают, видно обошли. Нужно мужиков предупредить,
а то побьют, почем зря, - Никифоров схватил лежащий на командирской
сидушке автомат.
- Сиди, - глухо буркнул наводчик,
слегка доворачивая башню и опуская стволы пулеметной установки. –
Уже вижу. Сейчас предупредю… в смысле, предупрежу…
И предупредил – недлинной очередью из
КПВТ. Крупнокалиберный пулемет гулко загрохотал, выплевывая на
броню дымящиеся гильзы. Троих крадущихся первыми гитлеровцев в
камуфляже в буквальном смысле смело тяжелыми пулями, остальные
успели укрыться за разбитым железнодорожным вагоном, ржавый и
покореженный остов которого коротко полыхнул высверками попаданий.
Вслед за владимировским крупняком, ударил и ДП-27 – вовремя
предупрежденное прикрытие тоже отреагировало на внезапную
опасность. Осознавшие, что им ничего не светит, фрицы затаились за
заржавленными колесными парами, прижатые бьющим экономными
очередями «Дегтяревым». Спустя еще мгновение присоединился ППШ в
руках второго бойца. Вот только стрелял он совсем в другую сторону,
поскольку фашисты, как выяснилось, подбирались к бронетранспортеру
двумя группами.
Извертевшийся на сиденье Никифоров,
наконец, не выдержал:
- Кольша, не давай им высунуться, я
ребятам помогу! Походу, фрицы нас с фланга обходят, вдвоем не
справятся!
И, не дожидаясь реакции товарища,
рванул в направлении бортового люка. Нарушение приказа? А вот и
хренушки! Старлей Алексеев что приказывал? Правильно, отогнать бэтр
с открытого места, задраиться, наблюдать за местностью и слушать
эфир. И ни в коем случае не соваться вперед без приказа. Так что,
если он сейчас чего и нарушил, так исключительно пункт, касающийся
«задраиться», то бишь безвылазно сидеть внутри бронетранспортера.
Но ежели противник подберется вплотную и использует гранаты, мало
не покажется – не та у них броня. Закинут на крышу боевого
отделения связку из нескольких штук, а то и вовсе какой-нибудь
саперный заряд (в немецких инженерных боеприпасах Никифоров был
откровенно не силен) - и все, отвоевались.