— О каких исключениях ты говоришь, Анечка? Они призваны на
службу, и в первую очередь добровольно пошли на этот шаг. Да даже
если бы такое и было возможно, боюсь, что они не пойдут на это.
— И что, теперь до конца войны?
— Покинуть строй они могут только в трех случаях: получить
ранение, ограничивающее их годность к строю, подписать документ, в
котором обязуются не участвовать в дальнейших боевых действиях, но
это в случае пленения или…
— Или погибнуть, — помертвевшим голосом закончила Аня.
— Да не расстраивайтесь вы так. Сережа поступил на флот и
привлечен по линии снабжения, Макаров неглуп, чтобы не распознать
выгоды иметь его на данной должности, к тому же там расположен наш
завод, а он завязан именно на военные поставки, так что на
передовую его не пустят.
— А Семен?
— А что Семен? Он имеет большой опыт в охране железнодорожных
путей, так что занимается тем, чем и занимался в свое время, вот
только сейчас там на порядок все проще: последних хунхузов
разогнали еще два года назад.
— Тебя послушать — так там полное благолепие, — недоверчиво
взглянула на него Аня.
— Отчего же. Есть возможность попасть под бомбардировку Того, но
он этими безобразиями уже не занимается — Макаров отучил. Нельзя
утверждать, что навсегда, но все же. Так, дамы, был несказанно рад
вас видеть, но мне уже нужно бежать. Сегодня заканчивается погрузка
припасов на шхуну, нужно проследить.
— Ты хочешь сказать, что пока наши мужья воюют в Порт-Артуре, ты
больше всего озабочен тем, чтобы направить сезонных рабочих в
Магадан и Авеково?
— С Порт-Артуром я поделать ничего не могу, а вот содержать наши
дела в порядке нужно.
— Но ведь это ты втравил их во все это. Я знаю. — Аня
обличительно указала на него пальчиком, только комично при этом не
выглядела — она сейчас походила на разъяренную фурию, так что лучше
было ее не задевать. А еще лучше — просто молча ретироваться,
оставив поле боя за нею. — Не уходи от ответа, Антон! Ты все время
куда-то спешил, вечно опаздывал, был на взводе и беспрестанно
теребил наших мужей. Такое впечатление, что ты знал об этой войне и
спешно к ней готовился, а как пришло время, трусливо поджал хвост.
Ведь это ты должен был быть там, а Сережа — заниматься делами
здесь. Он всегда говорил: что бы ни случилось, он всегда будет
рядом.