– Но на пленке все записано, и она не смонтирована, – возражал бестрепетный Сухарев. – Вы обзываете его скотиной, причем не один раз.
– Может быть, это я не его обзываю?
– А кого? Соседа по даче?
– Он подлец, а не сосед!
– Партнер вашего мужа? Подлец? С чего вы взяли?
– Подсунул пленку, когда я и так раздавлена гибелью мужа…
– Милиция подозревает, что вы его убили и теперь разыгрываете скорбь. В любом случае не стоит отрицать очевидное: вы поссорились со своим супругом накануне его гибели. Потом поехали неизвестно куда…
– Не неизвестно куда. Я же вам рассказывала. Я поехала в город, но по дороге передумала. У меня было плохое настроение. Может быть, предчувствие? Остановилась на обочине, вышла побродить.
– Да-да, я помню. И человека, которого вы встретили, единственную вашу надежду, можно сказать, отыскать никак не получается, потому что вы не даете ни одной зацепки.
– Вы думаете, я специально это делаю? – Женщина перешла в другую октаву, и Лиза непроизвольно втянула голову в плечи, опасаясь, что сейчас последует взрыв.
Однако черствый Сухарев, по-видимому, даже не напрягся.
– Вы не хотите думать, Нина Николаевна. Вы просто упиваетесь своим горем. Ведь перед вами был живой человек, из плоти и крови. Вы проговорили с ним полчаса и ничего, ну ничегошеньки не можете о нем сообщить.
– Я не заводила с ним знакомства, если вы это имеете в виду, – ехидно ответила невидимая Нина Николаевна. – Это он распинался. Какая хорошая погода, как, мол, птички поют, как клевер пахнет. Я и так замучена допросами в милиции, а тут еще вы…
– Я пытаюсь вам помочь, – возразил Сухарев. Но это заявление прозвучало совершенно неубедительно.
Лиза усмехнулась и, вернувшись к столу, подперла щеку кулаком. Если не шевелиться, можно слышать абсолютно все, что говорится за дверью. Конечно, ей было любопытно, поэтому она затаилась, как мышка.
– На кого же все-таки вы сердились, Нина Николаевна? В день смерти мужа?
– Этот… сосед… партнер… не может доказать, что пленка записана в день смерти моего мужа. Возможно, он записал ее месяц, год назад!
– Возможно. Но сомнительно. И не забывайте – сосед здесь совершенно ни при чем. Это мальчик, его сын, поставил пленку на запись и забыл выключить диктофон. Однако, как бы то ни было, вы настаиваете, что никогда, я подчеркиваю, никогда не обзывали мужа скотиной. Ни месяц, ни год назад.