***
Если первые десять минут я ещё мог слушать то, что вещал нам со
сцены законовед, то после тупо пялился перед собой, с трудом
сдерживая желание уснуть. Возможно и уснул бы, но где-то на
пятнадцатой минуте в помещение вошли люди в чёрных одеяниях.
- Верховная канцелярия магистрата. - произнёс один из вошедших,
и предъявил черный, с синим отливом, жетон. Чёрт, у меня же цепочка
такого же цвета. - Меня интересуют гражданин четвёртой ступени Джон
Фаерус, и гражданка четвёртой ступени Марика Фаерус.
- Это мы. - произнёс я, поднимаясь с сиденья. Сестра, поднявшись
следом, ухватила меня за руку, и в моей голове тут же раздался её
голос:
"Джон, это очень опасные люди."
- Следуйте за нами. - произнёс представитель верховной
канцелярии, а затем цепко впился взглядом в мой жетон. - Гражданин,
откуда у вас чёрная цепочка?
- Золотых у мастера не оказалось в наличии. - спокойно ответил
я. Что мне суровые взгляды этого канцелярного служащего, я
несколько раз беседовал с самим куратором, а у него взгляд
пострашнее будет.
- Хм. Разберёмся. - смягчил тон представитель внутренней
разведки. И добавил, обращаясь уже к Рэян и Ирис: - Не
беспокойтесь, ваших спутников к утру доставят в ваше новое жилище.
Возможно. Граждане Фаерус, следуйте за мной.
- Всё будет хорошо. - шепнул я сестре, пока мы шли длинным,
извилистым коридором. Правда сам почему-то был уверен - впереди нас
ждут очень большие неприятности.
Интерлюдия двадцать девятая. Рисус Галл. Чёрный
остров.
- Ты слышишь меня, рисус Галл? - раздалось откуда-то издали.
Джек сначала не хотел отвечать. Зачем на что-то отвлекаться?
Находясь в потоках Его силы, парень чувствовал умиротворение.
Однако голос неизвестного настойчиво, раз за разом повторял один
и тот же вопрос. В какой-то момент Джек всё же решил ответить
неизвестному. В этот миг всё резко изменилось.
- Да. - с хрипом вырвалось из пересохшей глотки. По всему телу
чувствовался нестерпимый зуд, страшно хотелось пить, а веки были
залеплены твёрдой коркой. Джек поднял руку, чтобы убрать с глаз
помеху, и по всей поверхности руки что-то захрустело, отваливаясь
от кожи целыми кусками. Промелькнула мысль, что пока он наслаждался
покоем, кто-то покрыл его слоем краски, которая застыла. Сжав
ладонь в кулак, он несколькими движениями стряхнул хрустящую корку,
и коснулся лица.