— «Знаешь, люди должны разговаривать друг с другом. Хотя бы
немного. Иначе их сердца покрываются тьмой. Разговаривая с людьми,
ты обретаешь узы, и благодаря этому ты не жалеешь, что живёшь на
этом свете. Так устроены люди. Когда-нибудь наступит день, когда мы
сможем без оглядки положиться друг на друга. Я в это верю», —
внезапно прочитал Наруто, который держал перед собой раскрытый
потрёпанный том «Истории о бесстрашном шиноби».
Благодаря шарингану Шисуи помнил эту цитату, несколько раз читал
своим детям эту книгу, когда они ещё не умели этого делать
сами.
— Эта книга… Я хочу верить в неё и верить в эти слова, —
продолжил Наруто. — «Однажды я развею проклятье всеобщей ненависти.
Если правда на этой земле где-то существует мир, я найду его,
схвачу и никогда не отпущу. Поэтому я никогда не сдамся!».
Нагато как будто растерянно моргнул.
— Эти слова…
— Эти слова из этой книги, — показал томик «Бесстрашного Шиноби»
Наруто. — Джирайя написал эту книгу с целью однажды изменить мир.
Он вложил в эту книгу все свои мечты про идеальный мир, о
процветании и дружбе. А в конце сказано, что вдохновил его на это
самый дорогой его ученик, — Узумаки повернул книгу форзацем к
Нагато. — Это были вы.
— К сожалению, я думал, что ты умер, иначе обязательно бы
отослал экземпляр, — смущённо пробормотал Джирайя, нарушив звенящую
паузу.
— Это всё равно не меняет того, что вы убили последнего
человека, который был мне дорог, — словно сбрасывая оцепенение от
воспоминаний, сказал Нагато, его губы совершенно побелели. —
Значит, для меня слишком поздно…
— Подожди! — выкрикнул Наруто. — Но она жива! Я просто запечатал
её в свиток.
Нагато замер с почти сложенной первой мудрой какой-то, скорее
всего, не слишком приятной техники и удивлённо посмотрел на
Наруто.
— В свиток? Ты идиот? Никто не выживет после запечатывания в
свиток, она же живая, пусть и умеет превращаться в бумажные
листы.
— Эй, ты всё же говоришь с моим учеником и внуком, Нагато, —
хмыкнул Джирайя, — он из клана Узумаки, между прочим. Если Наруто
говорит, что с Конан всё в порядке, значит, с ней всё в
порядке.
— Что вы хотите? — устало спросил Нагато. — Что вы хотите за
освобождение Конан?
— Мы просто хотим мира, — ответил Джирайя. — Путь шиноби длиной
в десять тысяч сражений начинается с первой битвы. Может быть, путь
мира начинается с первого разговора? С первой попытки понять других
и принять этот мир?