Уж кого-кого, а его она увидеть никак не ожидала. Вид у гостя был взбудораженный, гораздо более взволнованный, чем во время прошлого визита.
– Что такое?.. – пробормотала Яна, направляясь к выходу.
По дороге к воротам она пыталась представить, что могло спустя всего несколько часов снова привести к ней этого клиента. Неужели обычная настырность? Этого бы Милославской очень не хотелось.
– Иду, иду, – протянула она, услышав повторный настойчивый стук щеколды.
Джемма надрывалась от лая, бросаясь на калитку.
– Фу! – прикрикнула на нее хозяйка, и та нехотя замолчала, продолжая энергично бить хвостом.
– Вы? – спокойно спросила Яна, представ перед гостем, – Сколько лет, сколько зим…
– Оставьте свои шуточки! – раздраженно произнес тот, намереваясь войти.
Но гадалке очень не хотелось пускать его в дом и снова выслушивать доводы, о которых она уже слышала. Яна приняла позу, очень прозрачно намекающую на то, что дальнейшие шаги Виктора для нее очень нежелательны.
– Послушайте! – заметив это, умоляюще пробормотал Виктор. – Это очень серьезно!
– Я понимаю, – перебила его Милославская.
– Нет, вы ничего не понимаете! – закричал он. – Мне телеграмма пришла! От матери!
– Так это же прекрасно… – удивленно и растерянно пробормотала Милославская.
– Ничего прекрасного! – ядовито процедил Синявский.
– Почему? – недоуменно произнесла Яна.
– Возвратившись от вас, я позвонил домой, на Север, – спокойнее заговорил Виктор, – Моя жена сказала, что сегодня получила телеграмму от мамы. Она сообщает, что все у нее хорошо, по-старому, по-прежнему то есть, что жива, здорова.
– Ну? – так ничего и не понимая, произнесла гадалка.
– А матери-то дома не-ет! Я у нее почитай что уже двое суток! На телеграме-то стоит ее домашний адрес! – мужчина нервно сотрясал перед гадалкой бумажкой, на которой он, как оказалось, записал от и до все, что значилось на телеграмме. Видимо, по телефону жена ему продиктовала. Гадалка машинально взяла ее у него и, повертев, сунула в свою сумочку.
Она, задумавшись, молчала.
– Прошу вас, – умоляюще произнес Виктор, – возьмитесь за это дело! Сердцем чувствую: тут что-то не чисто!
Яна и сама что-то в этот миг почувствовала, хотя рассказ Виктора ей и не показался убедительным. Она освободила проход во двор и жестом пригласила Синявского. Он направился в дом, на ходу пытаясь убедить Милославскую в серьезности всего происходящего, еще раз пересказывая ей эпизод с телеграммой.