Я похолодела. Разумеется, мне никто
ничего не сказал. Я же в игноре по наущению Верховной. Но это
замечание...
– Опять на меня бочку покатите? – я
взъерошилась. – Конечно, на второй части собрания не была... – зато
теперь понятно, почему мои ведьмы так вопили из-за побега.
– И ещё пятнадцать человек кроме
тебя. Не паникуй.
Я повернулась и выразительно
напомнила:
– Ты же сказал, что не полезешь в это
дело.
– А я пока и не лезу, – заверил Гоша
спокойно. – Я только наблюдаю, – и мельком глянул на соседей по
аллее: – Пройтись не хочешь? До архива, например?
...где лежит и моё дело, с диагнозом
и описательными подробностями необычности или, как мы говорим,
дефекта? Брейся, наблюдатель. Такие козыри я тебе не дам, иначе мне
хана. Безоговорочная и окончательная.
Положение спас мужик со шкаликом. Он
давно посматривал в мою сторону и наконец решился. Встал, оправил
мятый камуфляж и походкой «моряк вразвалочку сошёл на берег»
направился к нам. Тормознул в шаге от скамейки и почему-то
посмотрел на Гошу:
– Братан... ик... а поделись
девушкой?
– Забирай, – щедро разрешил
наблюдатель.
– Красавица!.. Ик!.. А пойдем пить
водку?
Я сурово посмотрела на ухажёра. Тот
выпучил глаза, зажал рот и помчался в ближайшие кусты.
– Вот из-за такого пренебрежения
интересными предложениями ты до сих пор и не замужем, – хмыкнул
Гоша.
Я не стала отвечать словами. Я нашла
подходящую личность среди цвета современного общества.
– Молодой человек, – за спиной
наблюдателя появилась одна из тёток и интимно склонилась к его уху:
– А что вы делаете сегодня... ночью?
Наблюдатель скривился, замерцал,
молча встал и прямо посмотрел на тётку. Я тоже с любопытством
повернулась. Судя по ужасу на физиономии тётки и по той скорости, с
которой она рванула от скамейки, иллюзорная Гошина рожа была
страшной. Очень страшной.
Надо же, какой разборчивый...
– Вот из-за такого пренебрежения
интересными предложениями ты до сих пор и не... – передразнила я и,
встретив злой взгляд, поправилась: – Пардон, не женат.
Вторая тётка поспешила за своей
убегающей товаркой. А следом за ними – и целующаяся парочка. Я
глянула на зверский Гошин вид и засмеялась.
– Ты... только не... не злись! –
выдавила сквозь смех. – Отличный, кстати, ход с рожей! А чего
мне-то не показал? Чего так рано убрал?
Многозначительно замельтешили
разноцветные бабочки, и я вспомнила, что наблюдатель – зараза
мстительная. И он вполне может вывернуть наизнанку мои мысли,
воплотить, и мне потом долго будет стыдно. Я попыталась
успокоиться, но тщетно.