Стоило перестать прищуриваться, как
"мультипликация" покинула комнату, но это Рока ничуть не успокоило.
Он был твердо уверен, что стоит чуть напрячь глаза, и она мгновенно
вернётся, причем не исключено, что на этот раз её будут
сопровождать зелёные черти.
Может он и правда принял что-то
излишне сильнодействующее и теперь не может выбраться из
непрекращающегося кошмара, навеянного убойной химией?
— А связи и правда нет, — озадаченно
протянул Годя, не догадываясь, что, в свете только что
произошедшего, Рок и про связь позабыл, и много про чего ещё. —
Откуда ты знал, что её не ловит, я же видел, ты проснулся и ничего
не делал?
Рок, сам от себя не ожидая, решил
поиграть в предсказателя:
— Годя, а давай забьемся, что если
выглянуть в коридор, дверь по другую сторону окажется открытой, и
оттуда будет таращиться какой-то тупой чувак, задавая вопросы на
тему света и телефона.
— Даже спорить не буду, скажи лучше —
откуда это узнал? Я ведь не сплю уже полчаса, лень подниматься
было, видел, что ты даже не шевелился.
Проигнорировав вопрос, Рок, терзаемый
самыми яркими и одновременно самыми негативными воспоминаниями, с
замиранием сердца спросил:
— А у вас тут не бывает, что на
спящих какие-то психи наваливаются и грызут заживо, а потом на тебя
кто-то тяжелый налетает, в лепешку сдавливает, ломает кости и рвёт
на куски?
— Рок, ты сейчас под чем? Поделись с
другом, не жадничай.
Странно, этот Годя на Серого вообще
не похож, а лексикон, интонация, сонно-безразличное выражение лица
и тяготение к теме наркотических веществ — всё один в один. К тому
же, смотреть на него неприятно, при всей его внешней безобидности
есть что-то необъяснимо-пугающее, напоминающее о чем-то крайне
нехорошем, но как ни тужься, вспомнить, в чём тут дело, не
получается.
Продолжая игнорировать вопросы, Рок
стащил со стула тяжёлые джинсы и, начав одеваться, деловито
поинтересовался:
— Больница далеко?
— А тебе зачем?
— К врачу надо.
— Не, ну это я понял. Что болит?
— Ничего.
— Зачем тогда идёшь?
— Обрезание хочу сделать.
— Да куда уже тебе короче, —
ухмыльнулся Годя и серьезным тоном спросил: — Ну а правда, зачем
тебе больница?
— Пока у меня ничего не болит, но
есть подозрение, что если останусь в этой койке, то болеть начнёт
вообще всё. Сталкивался уже, ну его нахрен.
— Док... то есть Рок, ты меня пугать
начинаешь.