В комплект мужчины мечты входили шикарные бонусы: умный прищуренный взгляд, твердый подбородок и потрясающая, ироничная, слегка злая ухмылка на узких губах.
Я так впечатлилась, что не заметила, когда стихла перепалка между Снежкой и полковником.
— Ух ты! Обалдеть! — восторженно выдохнула подруга, а ее глаза засветились нездоровым алчным блеском. — Вот это десерт! Тройное мороженое. Сливочное, угольно-шоколадное и, мням, медовое. Вкусняшечки! Кто это?
Военрук покосился на монитор, на меня и… пожал плечами.
— Понятия не имею. Может, наша рентгеноглазая Лисонька скажет?
А я… я ни слова не могла произнести.
Они не репти, это точно. По моему позвоночнику не бежали ледяные иглы, как всегда случалось при взгляде на змееподобных, а в сердце не рождалась беспричинная холодная ярость. Наоборот, я ощутила странный жар чуть ниже солнечного сплетения. Дыхание вдруг перехватило, и стало тяжело дышать, а сердце, споткнувшись, забилось быстрее.
И это всего лишь при взгляде через мертвое стекло экрана! А что будет, если мы с этим подозрительным костюмированным типом столкнемся нос к носу?
И я вдруг поняла: мне нужно исчезнуть, немедленно.
Мои врожденная интуиция и благоприобретенное боевое чутье единодушно вопили: прочь! Даже в одном здании с этим смертельно для меня опасным мужчиной нельзя находиться! В одном городе! Вообще на планете!
— Он… они не репти, — хрипло выдавила я, так как полковник все еще ждал ответ, нервно постукивая пальцами по подлокотнику. — Я не знаю, кто. Мне… мне дурно, профессор. Можно выйти?
— Покинуть пост во время дежурства? — Ренски вздернул седые брови. — Да еще в такой момент?
— В какой? — слабея, я сползла в кресле, с усилием отвела глаза от дисплея.
Сразу стало легче, и я села поудобнее, вполоборота к мониторам, чтобы фиксировать краем глаза передвижение чужака… да не простого, ой не простого! Наверняка особо опасного врага, одним видом способного деморализовать, а то и довести противника до инфаркта!
А тот еще и остановился перед зданием, оглядывая его внимательнейшим взглядом, словно сканировал до самых потрохов. Не архитектурой же любовался.
Интересно, все-таки какого цвета у него глаза?
Так, Василиса. Отвела взгляд. Быстро, я сказала!
Но Ренски заглушил мой внутренний голос, рявкнув командным тоном:
— Курсант Эхо, зайди!