Только что насчет «всякие штуки делал,
вроде как заклинания»? Можно ли туда отнести телекинез? С другой
стороны, с чего это я взял, что это был именно он? Существуют же
всякие школы бесконтактного боя. Может, и этот недотепа — один из
них. Как-нибудь отвлек мое внимание, и я… отлетел на несколько
шагов. Звучит как бред, конечно. Но мой мозг отчаянно пытался найти
логическое объяснение произошедшему. И это у него не очень-то
получалось.
— Вася, давай мы маме про этого дядю
пока не скажем. Хорошо?
— Конечно, не скажем, — легко
согласился мой сосед, — а то мне еще как влетит. Мне и так
влетит.
Собеседник заметно погрустнел, поэтому
оставшуюся часть пути вдоль двора мы преодолели молча. Тускло
светящие фонари подсвечивали обледенелый асфальт; шли домой с
работы нагруженные пакетами люди, крошился сверху колючий снежок.
Ни Петра Сергеевича, ни его товарища по «симпозиуму» на скамеечке
не обнаружилось. Наверное, уже остограммились и разбрелись по своим
берлогам. Так даже лучше, меньше свидетелей. Тьфу, говорю, словно
преступник. Я прислонил магнитный ключ к домофону и пропустил Васю
вперед. Дверь на третьем этаже нам открыли заранее. Видимо, ждали и
слушали шаги в подъезде.
— Василий, тебя где носило? — Машка бы
могла точно сейчас поконкурировать с Зевсом-громовержцем. По
личному опыту я знал: раз родители называют тебя полным именем,
вряд ли они испытывают глубокое уважение к собственному чаду. Тут,
скорее, стоит ожидать беды. Вжавшаяся в плечи голова Васька́
подтверждала мое предположение.
— Сережа, спасибо тебе огромное. Ты
где его нашел, на котловане?
— Да, с пацанами лазил, — кивнул я,
пристально посмотрев на Васька́. Тот медленно мигнул глазами, мол,
все понял.
— Сколько раз я говорила не ходить
туда? Ну отец тебе устроит!
Ни на меня, ни на Васю последняя
угроза не подействовала. Все знали, что супруг у Машки —
классический «каблук», обожающий свою жену. Пацан характером явно
пошел в мать. Пожурит сына, но никаких стояний на горохе и
солдатских ремней с железной бляхой не будет.
— А что это у тебя с пакетом? —
подозрительно посмотрела Машка на сверток у меня в
руках.
— Да поскользнулся, упал. Ладно,
спокойной вам ночи.
— Спокойной. Сережа, спасибо еще
раз.
Я открыл дверь, проскользнул к себе в
логово и включил свет. Неужели все-таки этот вечер подходит к
концу? Событий в нем оказалось на неделю вперед. Я не заметил, что
сижу на придверном коврике, как и был, в одежде. Нет, надо
подниматься, готовить кушать, а то уже в животе урчит, и приводить
свою голову в порядок.